Реми втиснулся между ними.
— Твой чёртов дом… и человека только что нашли замурованным под твоим полом. Какого хрена?
Коннор потёр рукой по лицу.
— Я не был здесь много лет. Это место хранит слишком много болезненных воспоминаний для меня. Я держался в стороне. Я-я не знал, — он повернул голову так, чтобы увидеть Кеннеди. — Я не знал.
— Вы не знали о секретной яме в подвале? — потребовал у него Реми. — Или Вы не знали о том, что там держат человека в плену? Чего именно Вы не знали? Разъясните мне это дерьмо.
— Я ничего не знал, — кинул в ответ Коннор. Его рука упала вниз и сжалась в кулак. — Кеннеди, прости. Боже, я должен был прийти к тебе, когда впервые услышал о Кайле. Я думал, что ты ненавидишь меня, думал, что ты никогда не захочешь, чтобы я находился рядом, но я всё равно должен был прийти.
А вот теперь, почему, чёрт возьми, она ненавидит его?
— Я хотел прийти к тебе, — добавил Коннор. — Я даже собирался на этот гребанный праздник несколько ночей назад…
За ним раздались голоса на повышенных тонах. Реми обернулся и увидел носилки, которые спешно вносили в дом.
Кеннеди попыталась подняться к дому. Ненавидя это, ненавидя то, что он должен был делать, Реми крепко схватил её.
— Нет, детка, нет.
Она смотрела на него со слезами на глазах.
Никто не произнёс и слова. И молчание стало слишком болезненным до того, как вернулись парамедики. Они выбежали из дома, унося носилки, неся на них мужчину, и как только Реми взглянул на избитую фигуру на них…
Кайла Кларка.
Тощий, истекающий кровью, обломок человека.
С лодыжки свисала цепь. Прикованный? Чёрт, неудивительно, что Джошуа попросил болторезы.
Из Кеннеди вырвались рыдания.
— Кайл!
Голова брата дёрнулась в её сторону. Рука поднялась, как будто он мог дотянуться до сестры.
Парамедики загрузили его в заднюю часть машины скорой помощи.
Реми обернул руки вокруг живота Кеннеди, удерживая и прижимая к себе спиной, пока она боролась с ним изо всех сил. Она хотела быть ближе к своему брату больше всего на свете, и он почувствовал, как боль пронзила её.
Дело только что изменилось. Всё изменилось, и её боль разрывает его сердце на части.
Джошуа спешно вышел из дома. Он указал на полицейского в форме, а потом они ближе подошли к Реми, Коннору и Кеннеди.
— У нас есть вопросы, — руки Джошуа опустились на бёдра. — Вы все возвращаетесь в Новый Орлеан. Где Вас допросят.
— Что? — голос Коннора стал резким. — Я сотрудничаю! Я не знал…
— В вашем доме только что нашли пленника, мистер Вайс. Человека… которого, судя по условиям внизу… удерживали неделями. Можете поспорить на свою задницу — у ФБР есть к Вам вопросы. И их очень много.
Коннор отступил.
— Мне нужен адвокат.
Да, совсем не удивительно.
Руки Реми по-прежнему были обёрнуты вокруг талии Кеннеди.
Джошуа взглянул прямо на неё.
— Вы отправитесь на допрос.
— Опять? — раздался её хриплый шепот. — Нет, я поеду за этой скорой помощью. Я направляюсь в больницу. Я должна увидеть своего брата…
Лицо Джошуа стало мрачным.
— Вы не будете разговаривать с ним. Вы не обмолвитесь с ним и словом, пока у ФБР не будет возможности первыми поговорить с Кайлом Кларком. Детектив по-прежнему считается пропавшей без вести. Женщины мертвы. И Вы прямо посреди всего этого.
— Вы не можете по-прежнему считать, что мой брат причастен! Что я причастна! — Кеннеди неистово покачала головой. — Кайл — жертва! Если его всё это время удерживали в плену…
Джошуа обратился к полицейским возле него.
— Взять её под стражу.
Реми крепче обхватил её.
— Вы не можете этого сделать! — вскрикнула Кеннеди. — Вы не можете…
— Чертовски верно — они не могут, — твёрдые слова вырвались со стороны Коннора, а потом появился и он. Придвигаясь слишком близко к Кеннеди, даже когда Реми по-прежнему прижимал её. — И я позабочусь об этом, — его глаза были прикованы к ней. — Я всё исправлю, Кеннеди, я обещаю. Я заставлю моих адвокатов немедленно освободить нас обоих из-под стражи. Ты увидишься с братом. Я всё исправлю.
***
Рассвет пришел и ушёл. Одна чертова ночь перетекла в другую. Реми стоял в полевом офисе ФБР, пока его взгляд был направлен через одностороннее зеркало, показывающее Кеннеди. Тёмные тени залегли под её глазами, а плечи поникли. Перед ней стояла пустая кофейная чашка.
Её продержали здесь всю ночь. Допрашивая снова и снова.