— Зачем? — не поняла я?
— Чтобы не лапал, — буркнула молчавшая до сих пор Бесталл.
— Угу. И чтобы по морде не заехать случайно, тоже следить за собой, надо, — поддакнула Верония.
— Ну, главарь контрабандистов всяко страшнее. И легенды про него ходят жуткие.
— Поняла! — попыталась я свести разговор к шутке, а заодно вывести разговор на интересующую меня тему. — Лучше всего начинать кадрить главного инквизитора. Он мужик положительный, в обиду не даст!
— Не-не-не, только не его! Злой он, как сто чертей! — замахала руками Бесталл.
— На что злой?
— На весь мир. И помешанный.
— На попаданках, — поддакнула брюнетке Хенна.
Вот и пошутила, называется. Я попыталась улыбнуться, но губы отказывались складываться в улыбку.
— Элиния, что с тобой? — Хенна, не сводившая с меня взгляд, выглядела встревоженной.
— Все хорошо, — вяло тряхнула я головой и налила еще чая в чашку. Но выпить не успела. Дверь в комнату со скрипом отворилась, и вахтерша, не переступая порог, зычно позвала:
— Элиния Монтенталль, вас ждет Айлон инт Вентори на беседу.
Глава 23. О сплетнях, неприятном знакомстве и инквизиторе, который всегда неподалеку
— Мэвен проводит тебя к кабинету его светлости, — скорее отдав приказ некой Мэвен, чем сообщив мне информацию, тольена Ламентия развернулась и пошла прочь.
Вместо нее на пороге комнаты возникла худенькая русая девушка в сером платье-чехле:
— Тольина Элиния, идемте скорее. Толье Айлон инт Вентори не терпит опозданий.
Я большими глотками допила чай и поспешила за Мэвен. Разозлить главу службы безопасности в первый же день в мои планы не входило.
Мэвен шла впереди, я на шаг позади. Мы миновали холл, и девушка направилась в самый светлый из уже знакомых четырех коридоров.
Коридор оказался не только самым светлым, но и самым ухоженным. Приглушенная краска на стенах, изысканные светильники и несколько картин создавали почти домашнюю атмосферу. «Администрация всегда в своем крыле уют наведет, — вздохнула я и покосилась на остальную часть строения, серую и неухоженную, — а остальная часть здания пусть хоть рассыплется».
Девушка подошла к массивной двери, схватила висящий около правого края специальный молоточек и постучала. Дверь почти сразу открылась.
— Входите! — прозвучало приглашение, и я вошла в просторное затемненное помещение. Стеллаж с фолиантами почти рядом с входной дверью сразу давал понять: это рабочий кабинет.
Я быстро скользнула взглядом по обстановке — богато! — и успела поймать оценивающий, даже наглый взгляд мужчины неопределенных лет.
Не отвел он глаз, и когда я, чтобы прервать это бестактильное прикосновение — по-другому никак не могла назвать этот мерзкий липкий взгляд, приклеившийся к моему телу, — еще раз представилась.
— Элиния Монтенталль.
— Странное имя, — поднял черную бровь Айлон инт Вентори. И наконец, переключив внимание с моей фигуры на дверь за моей спиной, бросил резкий приказ:
— Смотрительницу сюда, немедленно!
За моей спиной испуганно пискнул робкий голос Мэвен: «Да, толье Вентори!».
Быстрые легкие шаги засеменили по каменному полу. Вскоре им на смену по полу загромыхала более зычная, чуть шаркающая поступь.
— Слушаю, толье Вентори, — узнала я спокойный голос тетушки, которую про себя все еще называла вахтершей. Значит, она смотрительница. Интересно, такая должность подразумевает наличие сильного магического дара или проводить первое испытание леденящим холодом может любой, даже самый слабый маг? Надо будет поинтересоваться у Массиуса…
И тут, при вспоминании имени отшельника волна злости докатилась до разгоряченного сердца. Медленно же я прихожу в себя. С Массиусом больше никаких дел иметь не желаю! Мало ли о чем он умолчит в следующий раз. Утраченное доверие теряется сразу и навсегда после первого обмана. И никак иначе.
Впрочем, свою задачу я выполню независимо от поступков братца Гермии. Не виновата бедная девушка, что такого родственника ей судьба подсунула.
Мои размышления прервал самодовольный голос владельца рабочих апартаментов, в которых я сейчас находилась:
— Тольена Ламентия, это вы допустили вопиющую ошибку, приняв вот эту девицу для участия в отборе?
— Да, я ее приняла, — услышала я абсолютно спокойный ответ смотрительницы. Надо же, не боится она главы службы безопасности. В отличие от смотрительницы, у меня нервы не настолько крепкие, и я, сохраняя невозмутимую маску на лице и с бурей чувств, полыхающих в груди, продолжала ждать, чем закончится этот спектакль.
В том, что я наблюдаю сцену из спектакля, я была уверена на все сто процентов. Слишком самодовольным и лукавым выглядел Айлон инт Вентори, а смотрительница производила впечатление сотрудницы, привыкшей к такому повороту событий.
— Рекомендательное письмо от самого толье Т'Ондторриля уже передали вам на стол, — доложила смотрительница. — На основании его я допустила тольину Элинию Монтенталль к участию в отборе. Отменить? — тоном будничнее некуда поинтересовалась тольена Ламентия.
— Вот как? — из голоса мужчины исчезли самодовольные нотки. Им на смену пришла озадаченность, но Айлон быстро с ней справился. — Я сам приму решение о дальнейшей судьбе молодой тольины. Можете идти.
«Быстро, на ходу, считай, переобулся», — отметила я про себя скользкий характер Айлона инт Вентори.
— И кем вы приходитесь толье Т'Ондторрилю, милая тольина?
Панибратство меня сначала озадачило, а после разозлило. Ну почему нельзя просто прийти и подать документы на интересующую специальность? Есть дар — примут, нет — откажут. К чему вот все эти нелепые беседы и намеки?
И я продолжала молчать. Скорее из интереса, что будет дальше, чем от опасения выдать себя или просто болтнуть глупость. Рекомендация отшельника, если я правильно считала эмоции изменившегося в лице главы службы безопасности, и в самом деле обладала немалым весом. Но не для тольены Ламентии. В том, что она провела первое испытание, не поставив в известность никого из начальства, теперь для меня выглядело самым настоящим самоуправством.
«Так кто же ты такая, тольена Ламентия? И нет ли у тебя сведений про последние дни жизни Гермии?» — обратилась я к смотрительнице про себя, словно она могла меня услышать и дать ответ.
— Я жду ответа, — мужчина встал и приблизился ко мне. А я смогла как следует рассмотреть чуть обрюзгшую, но еще мощную фигуру. Такая часто бывает у спортсменов, забросивших тренировки. Плотная короткая шея. Небольшой живот почти удалось спрятать за кожаной жилеткой с оттянутыми на животе металлическими пуговицами. Лицо с гладкой смуглой кожей, густые угольного цвета брови и редкие черные ресницы. На их фоне бесцветные холодные глаза смотрелись неестественно, как у призрака. Или инопланетянина. И вызывали оторопь. От одного этого прозрачного взгляда меня забил озноб и стало по-настоящему страшно.
— Я все еще жду ответа, — спокойно повторил фразу монстр — воспринимать по-другому я его больше не могла — и приблизился ко мне еще на шаг.
— Я дочь погибшей двоюродной тетки толье Т'Ондторриля, — пробормотала я, уткнувшись взглядом в пол — только бы не смотреть в эти кошмарные глаза, — заранее подготовленный ответ.
— И кроме толье Т'Ондторриля, у вас ни одной родной души на всем белом свете? — это мне показалось или в тоне главы службы безопасности прозвучало ехидство? Делать нечего, легенда слабая, но другой нет.
— Да, — потупив взгляд, подтвердила я.
— Обычно я не принимаю девиц из благородных кланов, но ввиду исключительных обстоятельств… — Айлон инт Вентори отошел к столу и, выдвинув шуфлядку, достал уже знакомый мне артефакт. — Предъявите вашу метку, — прервал он свою предыдущую реплику на полуслове.
— А мне рассказывали, что как раз наоборот, гордым, но обедневшим девицам здесь очень даже рады, — чуть зажмурившись от своей наглости, повторила я слова Массиуса и с готовностью протянула руку. Мою ладонь подхватила горячая сухая рука Айлона.