- ...Участились и попытки империализма подорвать реальный социализм в нашей стране изнутри, -продолжал между тем вещать с экрана Лихачев. - К сожалению, нашлись в нашем обществе немногочисленные отщепенцы, которые с готовностью откликнулись на призывы зарубежных подрывных центров и занялись открытым и скрытым очернительством нашей истории, созданием идейно незрелых и более того - вредных для дела строительства коммунизма произведений. Особый размах деятельность этих отщепенцев приняла после попыток международной реакции четыре года назад силой свергнуть власть трудящихся в Народной Республике Афганистан, Чехословацкой Социалистической Республике и Польской Народной Республике...
- Как вы думаете, с кого он начнет? - Жилин кивнул в сторону телевизора. - С наших, киношников или эстрадников?
- Из всех искусств для нас важнейшим является кино, - к месту процитировал Ленина Саул. - Михайлов, Резанов, Меньков...
- А что эстрадников уже тоже? - удивился Эдик.
- Вчера, - тихо сказала Майя. - Саул, будьте добры, угостите даму сигареткой...
- Пожалуйста, Майечка, - Репнин снова извлек из кармана пачку с куревом и протянул Майе. - А кого именно из эстрадников, вы не помните?
- Много фамилий, - Глумова прикурила от услужливо протянутой Эдиком зажигалки. - Я всех и не упомню... Тальнов, Пресняков и Леонтов, кажется, - по пять лет с поражением в правах...
- Леонтов?! - округлив глаза, изумился Саул. - А Валерку-то за что?
- За развратное поведение на сцене. Да мало ли к чему они вообще могут придраться? - Майя раздраженно пожала плечами. - Разину вместе с Кристой и внуками сослали в Оренбург. Без права заниматься концертной деятельностью.
- А Филипп? - живо поинтересовался Эдик.
- Его выслали в Болгарию, к нашим верным братушкам по соцлагерю. Въезд в Союз ему теперь заказан.
- Так что сегодня напутственное слово должно быть общим, - заключил Жилин. - Не будут же они трижды собирать московскую интеллигенцию, в сущности, по одному и тому же поводу?
- Там, в Колонном зале, Иван, сейчас нет интеллигенции, - Саул с силой раздавил окурок в пепельнице. - Там - холуи и прихлебатели товарища Лихачева и его камарильи. А вся интеллигенция у нас сейчас валит деревья в Сибири и на Дальнем Востоке. Или торчит в ссылке в каком-нибудь Богом забытом Мухосранске!
- Но даже своих холуев, Саул, они трижды подряд собирать не станут...
- Поверьте мне, Иван, - губы Саула побелели от едва сдерживаемого гнева, - если все пойдет дальше так, как идет сейчас, скоро они будут собирать публику для напутственных речей Кузьмы Егорыча каждый понедельник! Знаете, как в армии: каждый понедельник с утра - шагом марш на политзанятия?
С декабря позапрошлого года, после партийного пленума об усилении идеологической работы в массах и ликвидации подрывных элементов, страна, не спеша и размеренно, по-социалистически планово, вошла в очередную полосу политических репрессий. Сначала за «очернительство советского общественного и государственного строя» свои «пятерки» получили известные юмористы и сатирики - Петрокян, Загорнов и Хазаров. Потом в Москве, Ленинграде и Киеве был выявлен так называемый «виртуальный заговор». От Бреста до Курил прокатилась волна разгрома вычислительных центров и изъятия под контроль полиции госбезопасности всей компьютерной техники. Затем настал черед врачей и биологов, физиков-ядерщиков и космонавтов-вредителей...
И каждый раз, сразу же после завершения закрытых судебных процессов, но еще перед отправкой осужденных в лагеря, Лихачев с компанией собирали цвет партийной и государственной элиты в Колонном зале, и Генсек выступал перед присутствующими с длинной речью, в которой на бюрократическом «новоязе» поносил «отщепенцев» и воспевал подлинно ленинский курс КПСС. Эти речи Лихачева, которые в обязательном порядке транслировались по всем радио-и телеканалам на всю территорию страны, почти сразу же были прозваны в народе «напуткой» -«напутственным словом».
- ...С особым цинизмом действовали развращенные империалистическим влиянием мастера литературного цеха, - сказал Лихачев с экрана.
- О! - Дауге поднял вверх указательный палец, призывая товарищей к молчанию. - Начинается!
- Все-таки с наших начинает, гад! - зло процедил сквозь зубы Саул.
Все тесной группой сгрудились около телевизора. Даже Сельма и Рада оставили свои кулинарные дела и прибежали из кухни в гостиную.
- ...И не просто литераторы, а так называемые фантасты, - чеканя слова, продолжал Лихачев, - Те самые, которых трудящиеся давно уже и по-пролетарски точно рифмуют с другим известным словом.