Я шел и размышлял о том, что день прошел на редкость сумбурно. Эта Мария Ягер — странная особа, и какова связь между ней и Корой? Почему Марии Ягер понадобилась именно она? Как Мария Ягер узнала о ее существовании? Ладно, если бы о талантах Коры было широко известно. Тогда бы все объяснялось просто. И это странное нежелание ехать с Корой, возникшее у меня…
Из ближайшей телефонной будки я позвонил в справочную. Оказалось, что по адресу Санди 233 проживает некий Роджер Уорт. Это имя мне ровным счетом не о чем не говорило. Но, как бы там не было, на моем счету появилась лишняя тысяча долларов, и воспоминание о деньгах меня успокоило.
Я решил зайти к Коре, тем более, что ноги сами привели меня почти к самому ее дому. Какой-нибудь повод всегда можно найти, — подумал я.
Глава 2
Это был небольшой двухэтажный особняк, крытый красной черепицей, как и большинство домов в округе. Он ничем не выделялся из общего фона, лишь окна на втором этаже были распахнуты настеж. Еще издали я услышал громкую музыку, которая доносилась из открытых окон. Это было что-то из Баха.
Перед дверью стояла дородная женщина лет пятидесяти с мелкой химической завивкой и пробивающимися черными усами, похожая на раскормленную до чудовищных размеров болонку. Она поочередно то стучала кулаком в дверь, то давила на кнопку звонка, словно пыталась выдавить глаз воображаемому противнику. Увидев меня, она с сожалением оторвала руку от двери.
— Меня эта музыка скоро сведет с ума. Я уже минут двадцать как пытаюсь дозвониться, а все бестолку, — прокричала женщина. И грозно добавила:
— Придется вызвать полицию.
— А вы живете поблизости? — поинтересовался я.
— Да, мой дом — напротив, — махнула она рукой. — А вы, собственно, кто?
— Я коллега хозяйки дома, госпожа …
— Кейн, — подсказала она.
— Очень приятно, госпожа Кейн. Моя фамилия — Шнайдер.
— Слава господу, может вы мне поможите, господин Шнайдер, — сказала она более дружелюбно.
Я подошел к двери и повернул ручку. Как ни странно, дверь оказалась незапертой и легко поддалась. Я вопросительно посмотрел на госпожу Кейн.
— Непонятно, — крикнула она. — Я пыталась открыть дверь, но не смогла. Я думала, что она на замке. Я неуверенно вошел внутрь дома.
— Есть тут кто? — крикнул я. Но легче было перекричать пароходную сирену, чем этот чертов магнитофон. Я прошел через коридор и оказался в просторной гостинной.
Добротная дорогая мебель, продуманная планировка и несколько картин на стене, — все это говорило о достатке и хорошем вкусе хозяев. Но в гостинной никого не оказалось.
Музыка доносилась со второго этажа, куда вела лестница с резными перилами из темного дерева. Я решил двигаться на звук и поднялся наверх. Дверь в комнату, из которой раздавалась музыка, была полуоткрыта. Я на секунду остановился перед дверью и, громко постучав, решительно толкнул ее плечом.
На залитой кровью кровати, неестественно вывернув конечности, лежала женщина. Она была совершенно нагой, а ее одежда была беспорядочно разбросана по всей комнате. Голова женщины была полностью закрыта подушкой. Стены были забрызганы кровью, бордовые пятна были даже на потолке. Кровь вместе с какой-то слизью и кусками светлого вещества все еще стекала по узорчатым французским обоям. В комнате чем-то отвратительно пахло.
Без всякого сомнения, то что здесь произошло — случилось не более чем четверть часа назад. Я почувствовал как у меня бешено бьется сердце, заглушая аккорды величественной музыки Баха, и подумал, что не мешало бы выключить магнитофон.
Все еще не веря в случившееся, я машинально приподнял подушку и тут-же отпрянул, едва подавив приступ рвоты. Это была Кора. Ее лицо было искажено чудовищной гримасой, напоминающей улыбку и звериный оскал одновременно. У трупа отсутствовала верхняя часть черепа. То что от нее осталось, лежало рядом как осколки от разбитой вдребезги стеклянной банки, а вот содержимого в черепе явно недоставало.
До меня вдруг дошло — что именно было разбрызгано по стенам. Я подумал что необходимо вызвать полицию. Превозмогая тошноту, я подошел к магнитофону и выдернул шнур из розетки. Наступила непривычная тишина. Носовым платком я вытер со лба крупные капли пота и с трудом перевел дух.
Внезапно я вздрогнул: в наступившей тишине я отчетливо услышал звук открывающейся двери, и на пороге комнаты появилась госпожа Кейн. Увидев окровавленный труп, она в ужасе вытаращила глаза, а ее нижняя челюсть почти вывалилась на ее солидный бюст. Я никак не мог предположить, что женщина способна кричать так громко и так долго как она. Я успокаивал ее до самого приезда полиции.