— Скорую! Вызовите скорую! — закричал кто-то.
Что касается моего мнения на этот счет, то я знал, что ему нужны услуги не скорой, а похоронного бюро.
Я открыл глаза и поймал на себе испуганный взгляд Ольги. Она была так напугана, что побледнела как полотно.
— Пойдем скорей отсюда, — сказал я, и мы быстро вышли из ресторана, не дожидаясь приезда полиции.
— Что с ним случилось? — взволнованно спросила Ольга, когда мы были уже в машине.
Я понял, что она догадалась о чем-то, но мне не было смысла раскрывать свои карты. По крайней мере сейчас.
— Псих какой-то, — бросил я коротко.
— Что ты с ним сделал? — спросила Ольга.
— С чего та взяла, что я с ним что-то сделал? — я старался говорить убедительно.
— Он и не думал кончать самоубийством когда затеял эту ссору! — Ольга чуть не плакала.
— Ну при чем тут я?
— Я знаю, это ты его убил. Но зачем?! Неужели нельзя было просто сдать его в полицию? Тебе тоже не дает покоя комплекс сверхчеловека?
— Что ты имеешь ввиду?
— Дело в том, что с Роджером случилось то же самое. Он тоже стал убивать. Такими же странными способами, как и ты, и ему это даже доставляло удовольствие, — Ольга зарыдала, больше не в силах говорить.
Выходит, что она знала больше, чем мне показалось на первый взгляд. Я еще раз убедился, что в лице Роджера я имел достойного противника. Но какой ему смысл меня убивать? Я задал себе этот вопрос, и ответ на него пришел сам собой.
Я вспомнил о парне, который только что выбросился из окна, и ту ненависть, которая охватила меня до корней волос, заставляя действовать жестоко и слепо. Я вспомнил и драку в «Дяде курте», и слова Роберта: «Ты — зверь, Марк». Возможно, что и Роджер, и я, — все мы постепенно становимся хищниками, и нас стравливают между собой как бойцовых псов. Может быть, хозяева при этом с интересом посматривают за поединком, заключая пари или черт знает, что там у них на уме…
— Я совсем не хотел его убивать, — сказал я устало. — Это получилось как-то само собой…
— Если бы ты не собирался этого делать, ты бы не сделал, — возразила Ольга жестко.
— Но я говорю правду.
— Ты говоришь далеко не все, — вновь возразила она.
— Я могу ответить на все твои вопросы, — сказал я неожиданно для самого себя.
Наверно я устал, и мне требовался кто-то, кому бы я мог приоткрыть свою душу. Я мог бы и не делать этого, у меня хватило бы сил, но почему бы и нет? Мне не хотелось терять Ольгу, а я был тогда уверен, что еще минута, и между нами все может кончиться, так толком и не начавшись. Мы подъехали к дому. Ольга посмотрела на меня, глядя прямо в глаза.
— Ты доволен собой? — спросила она.
Боже, как красива она была в тот момент! Несмотря на то, что тушь на ее покрасневших от слез глазах рзмазалась по всему лицу темными и неправильными разводами.
— Как всегда, — вымученно улыбнулся я.
Ее взгляд изучал меня еще некоторое время, и по ниму я видел, что она о чем-то сосредоточенно думает.
— Ты отлично выглядишь, — сказал я.
— С таким-то лицом, — печально улыбнулась Ольга. — Ну что с тобой делать? Пошли, приведем себя в порядок. И мне безумно интересно услышать твои обещанные ответы.
В эту ночь мы почти не спали. Я рассказал Ольге события последнего года, который в Вергвуде уложился всего в несколько часов. В конце своего рассказа я понял, что она поверила мне, хотя я сам на ее месте этот бред ни за что бы серьезно не воспринял.
— Ты совсем не похож на того парня с фотографии, — сказала Ольга.
— Я могу менять свою внешность, — ответил я. — Мне мой прежний вид не нравился с детства.
— Очень ценное качество, — заметила Ольга. — Я бы тоже хотела иметь такую возможность.
— Это еще не все, что я умею.
— Здорово. Но меня не устраивает цена, которую надо за это заплатить.
— Хочешь, я тебе покажу какой-нибудь фокус? — спросил я, желая придать словам большую убедительность.
— Нет, не надо, — запротестовала она. — Мне не нравятся такие вещи. Я боюсь.