— Что-нибудь безобидное? — еще раз спросил я. — Совсем не страшное и не опасное?
— Ну ладно, только не старайся очень уж меня поразить.
— Хорошо, — согласился я.
Первым, что пришло мне в голову, был трюк с Ордоготом, который мне показал Гаутама в день нашего знакомства. Я сосредоточился, и пока Ольга настороженно на меня смотрела, меч материализовался в моих руках.
— Неплохо, — сказала она. — Тебе уже можно учавствовать в телешоу. Что это за штуковина?
— Это тот самый меч, которым я сразил волкокрыла. Так получилось, что именно от него приняли смерть десятки людей, — ответил я с грустью.
Я взял в правую руку Ордогот, и мои пальцы плотно обхватили рукоять. В этот момент я поймал ипуганный взгляд Ольги и тут же забросил меч далеко под диван. Ордогот звякнул о стену, и Ольга облегченно вздохнула.
— Я бы не хотела, чтобы вы с Роджером поубивали друг друга, — заметила она.
— Я тоже не хочу этого, — согласился я.
— Роджер вернется, и ты не представляешь, как я боюсь этого дня.
— У нас впереди больше суток.
— Я попробую поговорить с ним, — с жаром предложила Ольга.
— Чтобы он почувствовал еще и ревность?
— Я ему ничего не должна.
— Он может так не считать.
— Но что же делать? — Ольга умела задавать вопросы, на которые у меня не было ответа.
— мЕ ГМЮЧ.
— Может быть обратиться в полицию?
— Как ты думаешь, чем они могут мне помочь? Приставить телохранителя или спрятать меня за решеткой? Но это абсолютно ничего не даст…
— Ты мог бы показать свои фокусы и тебе бы поверили.
— Мария Ягер, я думаю, имеет в отношении меня иные планы, — сказал я. — Ччто касается Роджера, так он нашел бы меня и в глубоко спрятанном бункере.
— А что может сделать Мария? — настаивала Ольга.
— Не думаю, что она преподнесет мне цветы. Я замолчал. Ольга тоже задумалась, нервно покусывая нижнюю ЦСАС.
— Да, ты прав. В полицию идти не стоит, — сказала она.
— Давай, чего-нибудь выпьем, — предложил я.
— Виски в баре, на кухне, — ответила Ольга. Я сходил за бутылкой и быстро вернулся.
— Налей и мне, — сказала она. Я наполнил бокалы, и мы взяли их в руки.
— За тебя, — сказал я.
— И за тебя.
Мы выпили. Усталость взяла свое, и мы отправились спать, так и не решив что делать дальше.
Глава 3
Утром я предложил съездить в клинику, в которой работал Роджер. Мне было интересно узнать, лгал Роджер о моем душевнобольном близнеце, или нет.
Я не хотел брать с собой Ольгу, но она проявила настойчивость, и я в конце концов сдался. По дороге мы заехали ко мне, и я на всякий случай взял с собой свою старую фотографию, оставшуюся с тех славных времен, когда я последний раз снимался на водительские права.
В то время, пока машина неслась по шоссе, Ольга рассказывала о клинике то, что знала сама. Ее познания оказались более чем скромными, но мне удалось кое-что почерпнуть из ее сбивчивого рассказа.
Клиника эта принадлежала федеральному правительству, и в ней содержали преступников — всякого рода моньяков, садистов и убийц, признанных врачебной комиссией психически больными и не подлежащими тюремному заключению. Клиника была небольшой, так что на лечении в ней находилось не более пятидесяти-шестидесяти человек. Штат врачей был также незначительный, так как пациенты, которых сюда помещали, были со схожими диагнозами.
Когда мы подъезжали к зданию лечебницы, своим видом она мне еще издали очень сильно напомнила тюрьму. Высокий забор с колючей проволокой под напряжением, натянутой на изоляторы, говорил о том, что к вопросам охраны пациентов здесь подходят серьезно.
Я припарковал автомобиль у ворот, и мы вышли из машины. До наших ушей донесся лай собак. Мы открыли калитку и оказалесь перед окошком, за которым сидела девица в форме. Она оказалась симпатичной зеленоглазой шатенкой, и ей очень шли большие и изящные очки в оправе под цвет глаз. Мы с Ольгой приветливо поздоровались.
— Простите, я ищу своего друга, которого не видела уже несколько лет, — начала Ольга, как мы и договорились заранее. — Его родственники сказали, что он находится в вашей клинике.
— Как его фамилия? — спросила девица.
— К сожалению, я не знаю его фамилию, но у меня есть его фотография, — ответила Ольга и протянула девице мою старую фотокарточку.
Я не хотел, чтобы о моем визите в клинику стало известно шерифу, поэтому мы решили ограничить информацию, передаваемую служащим лишь моим именем и старым фото.