— Конечно, без проблем. Только пап, помни, что я уже большая и со мной можно быть предельно откровенным, я уже не та нюня, — засмеялась я, а папа как-то грустно посмотрел на меня и по щеке потекла слеза, — Пааа, ты чего? — испугалась я, думая, что я не так ляпнула.
— Ничего, просто ты права, ты уже такая взрослая, а кажется еще вчера у меня на шее сидела и смотрела концерт на площади, и жевала сладкую вату, — улыбнулся он.
Мы вошли в квартиру, я поспешила на кухню, а папа ушел в спальню. Я быстро сообразила завтрак, разложила свежий творог и выпечку и позвала родителей. Мама медленно шла, опираясь на локоть отца. Выражения их лиц мне показались странными.
— Ань, ты давно в церкви была? — внезапно спросила меня мама.
— Давно, а что?
— Та, бабуля, возле подъезда она просила нас прийти в церковь, простить и поставить свечку за водителя той машины, что умер, — сказал папа с виноватым видом.
— А зачем это нужно?
— Она говорит, что внук ей все время снится, не может найти покой и просит прощения у нас.
— Ну, я в такие вещи не очень верю, думаю, это ее подсознание ей выдает, но бабуля старенькая, жалко ее. Можем и поставить, я на него не в обиде, не специально же он врезался в нас.
— Умница, Анечка, золотая ты наша, — всплакнула мама.
— Да, вы чего тут вдвоем мне устроили с утра потоп? — рассмеялась я обнимая маму с папой.
На следующий день мы отправились в церковь, в пригороде, недалеко от того посёлка, где все и произошло. Сначала мы хотели посетить главную городскую церковь, но посовещавшись решили поставить свечку за упокой в той церкви, куда ходит бабушка Галя. Чтобы и ей стало спокойнее, когда увидит нас.
Папа заранее разложил половину заднего сиденья, постелил специальный матрас, чтобы мама если станет тяжело могла лечь. Мы остановились у маленькой церквушки, она была маленькая, но такая красивая.
Я вообще люблю посещать разные храмы. За границей я часто заходила не только в православные, но и католические церкви, чтобы просто посмотреть, в путешествиях я никогда не упускала возможность посетить мечети, буддистские храмы, я считаю, что любое место для молитв священно и хранит особую энергетику.
Когда мы вошли в церковь, то я ощутила нечто необъяснимое. Я всегда ощущала этот трепет, когда с родителями ходили на службу.
Не успели мы войти, как к нам подошла та самая бабушка Галина.
— Благословит, вас, господь! — причитала бабуля, вытирая слезы, — Не знаю, как вас и благодарить.
Мы немного поговорили, она рассказала нам о своих снах и переживаниях.
Настала моя очередь ставить свечку, я вспомнила все свои слезы, обиды на судьбу, на Бога, на того погибшего водителя и поняла — мне не за что кого-либо винить и в этот момент почувствовала такое облегчение, что словами не передать. Может быть и правда, все эти годы я не подсознательно винила покойного водителя, может мои слезы и обиды не давали ему обрести покой на том свете? С легким, чистым сердцем поставила свечку за упокой. Если баба Галя права, то пусть душа его будет спокойна.
— Давайте, я вас чаем напою. Дорога-то дальняя. А у меня все свое, и молочко и сметанка.
Как мы не отнекивались, но согласиться пришлось.
Дом бабы Гали заметно отличался от соседних. Те были с огромными заборами, с красивыми и современными черепицами на крышах, а ее домик был словно из детства, маленький, аккуратный, с деревянными штакетниками, вместо массивного забора и стоял он на самом отшибе, зато ближе всего к речке.
Внутри была такая же скромная обстановка, видно ремонта не было давно, но все было чисто и аккуратно. Как только мы вошли в дом, то сразу почувствовали дивный запах выпечки.
— Как вкусно пахнет! Это мы удачно к вам зашли, — воодушевился папа.
— Да, это наверное Димочка постарался, мой правнук, — улыбнулась баба Галя.
— Это хорошо, что у вас есть помощник, — сказала мама.
— А много у вас детей и внуков то? — поинтересовался папа, усаживаясь за стол.
— Только Димочка и остался. У меня был сын Ванечка, да спился вместе с женой, я их сына вырастила Матвея, а он бедолага умер в той аварии. Он у меня был хороший, работящий, если бы не проклятая авария… — вздохнула старушка.
— Значит Дима — это его сын? — тихо спросила я.
— Да, Матвей у меня был умный и добрый парень, но женился на вертихвостке. Она через год после аварии вновь замуж вышла, а ее новый муженек не принял Диму, вот она мне его и оставила. Звонит раз в год и то хорошо. Ну, разве ж это мать? — горестно вздохнула баба Галя.
— Ба! — послышался голос с улицы, — Я пирожки печься поставил, а теперь с пацанами на рыбалку поеду… — увидев нас парень растерялся, — Здравствуйте!
Мы все поздоровались в ответ. Это был подросток лет 11–12, худой, но высокий для своего возраста. Слышно, что голос только начал ломаться.
— Димочка, ты бы сел с нами поел, — при этом баба Галя ласково потрепала его по макушке, до которой едва дотянулась.
— Я не голодный, но несколько пирожков положи с собой пожалуйста, — и вышел из комнаты.
— Только ради него и живу. Но чую не станет меня скоро, и останется он совсем один, — покачала старушка головой.
Мы поговорили еще немного. Каждый поделился своей болью, но мы заверили бабу Галю, что зла на ее внука Матвея не держим и свечки ставили от всего сердца. Обратно домой мы ехали молча, каждый думал о своем.
Уже вечером неожиданно зазвонил телефон и я уже было подумала, что это Рома не выдержал и все же решил позвонить, но это была Катя.
— Анютка, привет! Таня приглашает нас на вечеринку, тебя тоже звала. Поедем?
— Нет, Кать, ты о чем? А вдруг там будет Руслан?
— Я про это ее и спросила, но она сказала, что намечается девичник, никаких мужчин. Даже Кости не будет.
Я хотела категорически отказаться, но решила, что больше не могу прятаться от мира только из-за страха встретиться с ним. И в то же время, если быть предельно откровенной, то и увидеть его хотелось. Все никак не могла выкинуть из головы слова Ромы о том, что Руслан ко мне до сих пор неравнодушен.
Иногда я позволяла себе думать, а что если это так? Да, слишком самонадеянно с моей стороны, но сердце всегда хочет верить в чудеса.
Но стоило мне немного помечтать об этом, как в груди разлилась волна боли. У меня ведь есть Рома. Он меня любит. Такой какая я есть, а такую любовь стоит ценить. Его не волнует могу я иметь детей или нет. Я должна сохранить отношения с этим невероятным человеком, чего бы мне это не стоило.
— Хорошо. Где встречаемся? Форма одежды?
— Собираемся у нее на даче. Это так сказать предродовая вечеринка. Она хочет повеселиться от души, пока не начались пеленки, отрыжки и прочая прелесть материнства, — захихикала Катя.
14
Руслан
Жизнь налаживается. Риэлтор быстро нашла мне квартиру в центре. С детьми я общаюсь каждый день. Чувство вины гложет и пожирает меня. Давит на грудную клетку так, что порой тяжело дышать. Поэтому Славку и Алю я сам каждый день забираю из детского сада, чтобы отвезти домой. В дом, который когда-то был и моим. По выходным неустанно балую их. Знаю, что это неправильно, непедагогично, но это сильнее меня.
Мне хочется удавиться, когда дети начинают задавать вопросы о том, почему я живу отдельно. Почему мама и папа больше не муж и жена и что такое развод. Меня охватывает страх, когда вижу, как на их детских невинных лицах я прослеживаю активный мыслительный процесс. К какому выводу они придут? Будут ли считать меня предателем? Возненавидят со временем?
Помню, как в первую ночь, которую провел в своей новой квартире, меня охватили мрачные мысли. Воображение рисовало жуткую картину — я старый и никому ненужный, доживаю последние дни в одиночестве, потому что Славка женился и у него своя семья, Аля свила свое гнездышко, Ленка замужем за нормальным мужиком. И лишь я один. Потому что предал семью, не ценил то, что имел, но самое ужасное — я не забыл Аню. Мне видится, что даже в старости я продолжаю ее любить и ненавидеть одновременно.