Барбара слегка нахмурилась:
– Нет, конечно нет. Но трусы и лифчик нейлоновые. Сохнут моментально. Надеюсь, огонь будет?
– Само собой разумеется. Как же без огня? Такого у нас не бывает.
– Ну тогда иди надевай свои купальные трусы. И бегом на озеро. Те ступени, которые я видела, когда ты зажег свет в комнате, они что, спускаются прямо к воде?
– Нет, прямо к причалу. Можешь нырять с него.
– Если у меня, конечно, хватит духу!
– Если не хватит, я помогу, уж не сомневайся. Все будет в самом лучшем виде! Сам лично столкну тебя в воду и прослежу, чтобы ты получила удовольствие по полной программе.
Он быстро натянул на себя купальные трусы, вышел на крыльцо и, не забыв ей улыбнуться, пробежал вниз по ступенькам. Да, ночной ветер был отнюдь не теплым, отнюдь... Тогда немедленно в воду! Она действительно оказалась намного теплее воздуха.
Увидев, как она величаво спускается по ступеням к озеру, Тид Морроу немедленно подплыл ближе к причалу и вполне уже привыкшими к лунному свету глазами увидел, насколько же великолепно она сложена: не в классическом смысле, а так, как способны видеть совершенную женщину только искренние мечтатели! Длинные, стройные ноги, покатые бедра, идеальные пропорции. Небольшие, но заметно твердые груди вызывающе торчали настолько высоко, что еще больше подчеркивали хрупкость оливковых плеч и изящество талии.
– Тид, где ты? Поторопись! Неужели не слышишь? Мои зубы уже стучат, как самые настоящие испанские кастаньеты!
– Ныряй сюда! Не жди! Прыгай, и все сразу будет уже позади. Давай, давай, не пожалеешь!
– Р-р-раз, д-д-два, т-т-три...
Она все-таки прыгнула. Именно прыгнула, а не плюхнулась с деревянного причала. Грациозно, профессионально, совсем как на спортивных соревнованиях. Но тут же яростно заработала руками и ногами, подплыла вплотную к нему, схватилась рукой за его плечо и, запыхавшись от усилий, пробормотала:
– Ты меня все-таки обманул, Тид. Подло обманул! Вода же холодная как лед!
– Значит, говоришь, что ты городская неженка? Ну а где же это ты, интересно, научилась так нырять?
– В водном шоу.
Он, слава богу, вовремя вспомнил свое обещание не задавать ненужных вопросов.
– А что, неплохо! Совсем неплохо, правда же? Теперь давай наперегонки!
Она стартовала всего чуть раньше его, однако ему, как ни странно, потребовалась далеко не одна минута, чтобы ее догнать. Впрочем, к тому времени они оба уже достаточно тяжело дышали и почти выбились из сил... Чтобы хотя бы немного отдохнуть и набраться сил для возвращения, Барбара, как и большинство женщин в аналогичной ситуации, перевернулась на спину, даже не думая о том, что ее трусы и лифчик из нейлона стали совершенно прозрачными. Особенно при ярком свете луны!
При виде всего этого он тут же почувствовал, как его тело буквально пронизывает острое физическое желание, как часто, несмотря даже на холодную воду, застучал его пульс...
– Тид, надеюсь, у тебя найдется во что переодеться, когда мы закончим наш рекордный заплыв?
– Да, конечно. Джинсы и шерстяная рубашка тебя устроят? Если нет, то, как только войдешь, сунь руку в правый шкаф и бери что хочешь. Там много всего. А ты что, ничего с собой не захватила?
– Захватила, конечно, но... но не для кемпинга же на осеннем озере, черт вас всех побери! А костюм после такого купания мне, как ты сам понимаешь, надевать не захочется, это уж точно.
– Тогда возьми любую чистую рубашку и свитер. На свой вкус. Надеюсь, их там достаточно... Ну как, готова вылезать?
– Конечно, готова. Иначе придется откусывать собственное мясо. Так голодна я еще никогда не была. Сейчас по сравнению со мной любой волк показался бы всем жалким ребенком! Но, Тид, я выйду первой. А ты зайдешь после того, как я выключу и включу свет, ладно?
– Что, ты настолько стеснительная?
Тон ее голоса моментально стал ледяным. По-настоящему ледяным.
– Если тебя это так раздражает, дай мне знать... Я постараюсь исправиться. Но привыкнуть, боюсь, так и не смогу. Никогда!
– Ну будет тебе, Барбара. Я ведь ничего такого не имел в виду. Сказал бы это, наверное, любой, абсолютно любой женщине.
– Ладно, ладно, прости, Тид. Возможно, я просто немножко сверхчувствительна. Время от времени позволяю себе и такую роскошь тоже. Боюсь, тут уж ничего не поделаешь. – Но из ее голоса что-то ушло. Скорее всего, теплота...
– Тогда вспомни нашего Альберта. Он тоже был, как ты говоришь, немножко сверхчувствительным. Просто ненавидел, когда голуби следили за ним...
– Придурок, самый настоящий придурок! – вдруг воскликнула она, но на этот раз с самой настоящей теплотой в голосе. Крепко схватила его за плечи и с силой, совершенно неожиданной для ее нежных рук, дернула Тида вниз... Когда он вынырнул и отдышался, то увидел, что она решительно и энергично гребет к причалу. Все, романтическая прогулка по осеннему озеру с лунным светом, похоже, подошла к концу. Интересно, каким будет следующий этап?
Дождавшись, пока свет в его комнате мигнет два раза, Тид выскочил из воды и, дрожа от холода, побежал вверх по ступенькам. Когда он влетел в комнату, Барбара, ухмыляясь, бросила ему махровое полотенце. Кроме того, – сюрприз, сюрприз! – оказывается, она уже успела разжечь огонь в камине, который только начинал весело разгораться...
– Кстати, если вдруг захочешь побыстрее согреться, то иди поближе к камину, – сказала она. – Да, я нашла бренди и лед и все остальное, но вот твоей любимой мяты нигде нет. Она что, закончилась? Будешь пить коктейль как все нормальные люди? Без мяты?
– Мята? Она в самом нижнем ящике буфета на кухне. А доза... доза пусть будет два с половиной к одному... Кстати, как там с размерами одежды? Надеюсь, все подошло?
Плечевые швы его мохерового свитера болтались где-то на уровне ее локтей, а под загнутыми вверх брючинами темно-синих джинсов виднелись его толстые шерстяные носки. Веревку же для сушки постиранного белья Барбара приспособила в качестве пояса.
– Ну и как тебе все это? Сойдет для сельской местности или, может, что-нибудь не так?
Тид тщательно вытерся полотенцем, схватил первую попавшуюся под руку одежду, практически то же самое, во что оделась Барбара, и ненадолго заперся в спальне. Там на постели лежала ее одежда. И сумочка тоже. Первое, что он сделал, – это достал из кармана пять бумажек по двадцать долларов и положил их в ее сумочку.
К тому времени, как он, закончив все, что спонтанно спланировал, и якобы искренне улыбаясь, вышел в гостиную, Барбара уже приготовила коктейли, даже неизвестно где нашла чистую скатерть, накрыла ею небольшой, придвинутый к самой стене и практически незаметный картежный столик и поставила на него полные бокалы.
– Прости, овощи почти растаяли, – почему-то извиняющимся тоном сообщила она. И до странности обыденно спросила: – Кто будет жарить бифштексы, ты или я?
– Я, я!.. Кстати, как тебе: с кровью, средний или...
– С кровью. А если это займет слишком много времени, то лучше сырой. Совсем сырой, но только как можно быстрее!
Пока мясо шипело на сковородке, они, дружно выпив по бокалу коктейля, практически подружились опять.
– А знаешь, Тид, вообще-то мы совсем не плохо поплавали. У меня до сих пор мурашки по всему телу бегают... – Ее волосы, выпрямившиеся было, когда она вылезла из воды, каким-то никому не ведомым образом снова закудрявились. А в глазах, в ее потрясающих глазах – тоже никому не ведомым образом – вдруг появилось дружеское, именно дружеское выражение... – Да, Тид, а знаешь, ведь ты, похоже, на самом деле хороший парень. Вот уж не ожидала...
– Если это попытка заставить меня поджарить бифштекс побыстрее, то она тебе вряд ли удастся, мой друг. Даже и не мечтай!
– Вот это да! Похоже, ты все предусмотрел, мой друг. Значит, теперь женщине совершенно незачем изображать из себя невинность, так ведь? Ну что ж, тогда приступим!
Они плотно, вроде бы даже ни на что особенно не отвлекаясь, поели, выпили бренди с кофе, лениво покурили, убрали все со стола...
Но потом... потом вдруг вернулась прежняя напряженность. Неизвестно почему, но вернулась. Почувствовав это, Тид сказал:
– Тут есть игральные карты. Ты, кстати, умеешь раскладывать пасьянс?