В тот же вечер я спросил у двух сиделок, доволен ли Раджендран. «Нет, – ответила одна. – Он злится на жену и сыновей за то, что они солгали ему». Так в конечном итоге оправдан ли был обман? Без него Раджендран скорее всего умер бы за считанные недели. Достаточна ли эта причина для того, чтобы нарушать его право на самостоятельное принятие решений? Это не лекция по этике. Делайте собственные выводы.
За последующие дни в госпитале побывали дюжины пациентов. Пришла молодая девушка с рентгеновским снимком, запечатлевшим волокнистую структуру пораженных туберкулезом легких. В результате действия государственной программы по борьбе с этой болезнью она получала лекарства бесплатно. Болезнь эта настолько распространена здесь, что в местном правительственном госпитале существует отдельное туберкулезное отделение. В Англии за год наблюдается около 6000 случаев туберкулеза; в Индии их – 2,2 млн. Явился пожилой мужчина с шестью фурункулами, равномерно распределенными по окружности головы. Самый крупный украшал лоб, придавая больному вид единорога. Врач велел ему принести свои волосы в жертву индуистским богам. А заодно и освободить поле для операции. Спустя 20 минут больной явился с обритым скальпом. Хирург по очереди вскрывал ножницами каждый фурункул, образуя кратеры, истекавшие ручейками смешанного с кровью гноя. Боль была такова, что мне приходилось придерживать дергавшиеся ноги больного. «Разве не следовало сперва дать ему обезболивающее?» – спросил я. Ответ был таким: «Только в том случае, если он найдет боль нестерпимой».
Явился рыдающий 8-летний мальчуган с переломленным пополам пальцем. Он засунул его внутрь насоса, пока мать набирала воду. И снова прямо в приемном болтающаяся половинка была пришита на место, явив очередное медицинское чудо. Днем на госпитальной койке оказалась 40-летняя женщина с огромным животом. Причиной была разросшаяся до колоссальных размеров селезенка. Чудовище было удалено в тот же самый день, и она вернулась на койку уже с опавшим животом.
Были и случаи, требовавшие более продолжительного лечения. В больницу обратился молодой повар с обширными ожогами на лице, груди и левой руке, опрокинувший на себя сковороду с кипящим маслом. Выздоровление будет долгим, и его поврежденным глазам, возможно, потребуется новая роговица.
На одной койке лежала леди средних лет, в результате семейных проблем решившая уйти из жизни и для этого облившая себя керосином и поджегшая его. С ней соседствовала другая пациентка, хорошенькая 17-летняя девушка, с той же самой целью проглотившая внушительную дозу инсектицида после ссоры в школе. Девушка эта целый месяц провела в коме. Я спросил у хирурга, может ли после 20 лет практики что-либо шокировать его. «Нет, – ответил он улыбнувшись. – Однажды ко мне явился пациент, державший собственную оторванную руку. Теперь меня нечем удивить».
В Соединенном Королевстве, Северной Америке и прочих частях света существует множество различных медицинских специальностей и их подразделений, а по мере развития знаний возникают все новые и новые специальности. Многие врачи становятся профессионалами высокого класса, овладевшими глубочайшими познаниями во все более узких областях медицины, в то время как специалисты общей практики вымирают, как особая порода. В качестве адвоката я часто прибегаю за советом к медицинским экспертами, специализирующимся на болезнях плеча, кисти или колена. Хирург-ортопед общего профиля более не пользуется спросом.
В сельскохозяйственном Тамилнаде хирурги, анестезиологи, педиатры и прочие специалисты кроме собственной работы занимаются и амбулаторным приемом. Если вашу компанию выбросит на пустынный остров в обществе единственного врача, выбор прошедшего индийскую сельскую школу хирурга кажется мне оптимальным.
По мере того, как время моего пребывания в Индии подходило к концу, я все чаще задумывался об извлеченных из этой поездки уроках. Единым и самым значительным стало подтверждение наблюдения Жана Бернара [8], отметившего, что медицина самым фундаментальным образом предназначена для человека. Общая черта, пронизывающая все отрасли медицины, указывает на то, что всякий занимающийся ею, какова бы ни была его специальность, где бы и в каком столетии он ни жил, нацелен на благо человека, иногда вопреки собственной ранимости и слабости. В наш век специализации, техники, строгих правил и протоколов эту немудреную истину нетрудно забыть.