Джорджиана рассмеялась.
– Уверяю вас, милорд, я тоже не специалист по брачным предложениям. Именно поэтому мы и оказались в столь затруднительном положении.
Они долго стояли молча, прежде чем он развёл руками, указывая на мраморный пол.
– Тогда, может быть, мне встать на одно колено?
Она покачала головой.
– О, лучше не стоит, – Джорджиана сделала паузу. – Мне очень жаль. Я всё испортила.
– Знаете, я так не думаю, – мягко сказал он, подходя к ней. – Мне кажется, вы просто не хотите, чтобы предложение вам делал я.
– Неправда, – солгала она, представляя на его месте другого мужчину, более высокого ростом, с более светлой шевелюрой, более совершенного.
– А я думаю - правда. Вы хотели бы видеть на моём месте другого человека. Абсолютно другого. Без титула. Но блистательного. – Её взгляд метнулся к Лэнгли. Как он узнал? Виконт покачнулся на пятках. – Чего я не могу понять, так это почему вы решили утешиться мной, когда можете заполучить в мужья его.
В самом деле. Она всё портила.
– Брак с вами не будет "утешением", милорд.
Он улыбнулся.
– Конечно, будет. Я же не Дункан Уэст.
Ложь или притворное невежество не годятся. Этого человек заслуживал уважения.
– Откуда вы узнали?
– Мы члены одного клуба. Он подошёл ко мне и попросил на вас жениться. – Джорджиана отвела взгляд, но не могла перестать слушать, даже если бы попыталась. – Нахваливал ваши качества. Обещал, что мне очень с вами повезёт. И я согласился. В конце концов, мы оба с вами знаем, что женимся по расчёту. Крепкие браки были основаны и на меньшем. – Она снова посмотрела на него. – А потом произошло самое странное.
– Что произошло? – спросила Джорджиана, цепляясь за его слова и отчаянно желая услышать продолжение.
– Я увидел, как сильно вы его любите.
Джорджиана насторожилась.
– Не понимаю, о чём вы?
– Не волнуйтесь. У всех нас есть секреты. А если учесть, чем вы занимаетесь, когда не носите брюки, то мои вы знаете прекрасно.
Было время, когда Джорджиана непременно ими бы воспользовалась. Она бы угрожала и манипулировала Лэнгли, пока не получила желаемое. Но Чейз больше не был таким безжалостным. И теперь у Джорджианы просто разрывалось сердце.
– И я знаю, как печально сознавать в глубине души, что ты никогда не получишь того, чего так отчаянно хочешь, – продолжил он.
На её глазах снова выступили слёзы.
– Чего вы хотите, миледи? – спросил он.
– Это не имеет значения, – едва слышно ответила она.
– Как раз этого я и не понимаю, – сказал он. – Почему вы отказываете себе в счастье?
– Всё не так однозначно, – попыталась объяснить Джорджиана. – Я не лишаю себя счастья. Я просто делаю всё возможное, чтобы моей дочери не пришлось от него отказываться. Хочу дать ей возможность иметь всё, чего бы она ни пожелала.
На безупречном лице Лэнгли отразилось понимание, но прежде чем виконт успел ответить, послышался детский голосок:
– Тогда почему бы не спросить, чего хочу я?
Джорджиана резко повернулась к Кэролайн, которая с серьёзным видом стояла в дверях столовой.
– Давай, – повторила дочь, – спроси.
– Кэролайн... – начала она.
Дочь переступила через порог и направилась к ней.
– Всю мою жизнь ты принимала решения за меня.
– Тебе всего девять лет, – заметила Джорджиана.
Кэролайн нахмурилась.
– Девять лет и три месяца, – поправила она и продолжила: – Ты отправила меня жить в Йоркшир, потом привезла сюда, в Лондон. Наняла лучших гувернанток, навязала компаньонок. – Дочь сделала паузу. – Купила мне красивые платья и потрясающие книги. Но ты ни разу не спросила меня, чего я хочу.
Джорджиана кивнула, вспомнив своё детство, её постоянно баловали, давали всё, чего только можно пожелать, но никогда не предлагали выбор. И поэтому при первой же возможности она бросилась в омут с головой.
– И чего же ты хочешь?
– Ну, – проговорила Кэролайн, подходя ближе. – Поскольку я хотела бы выйти замуж по любви, когда вырасту, то и от тебя хочу того же. – Она повернулась к Лэнгли. – Не обижайтесь, милорд, я уверена, что вы очень хороший.
Он с улыбкой склонил голову.
– Нисколько не обижаюсь.
Кэролайн снова обратилась к Джорджиане:
– Всю мою жизнь ты доказывала мне, что мы не можем позволить обществу диктовать нам условия. Что мы не можем позволить другим решать за нас. Ты выбрала для нас другой путь. Ты знала, что нам будет непросто. Что над нами будут смеяться, и нас не примут. – Она покачала головой. – Что мне думать, если ты выйдешь замуж за того, кого не любишь? Ради титула и приличий, которых я не хочу? Меня окружают женщины, которые выбрали свой собственный путь, ты правда думаешь, что выбираешь правильный для меня?