Он мог завести разговор о дюжине разнообразных вещей. О сотне. Четверо присутствующих здесь держали казино. Они владели секретами самых богатых и влиятельных людей Британии. Здание, в котором они находились, могло похвастаться потрясающей коллекцией произведений искусства. Жена Кросса выращивала прекрасные розы. И всё же он не упомянул ничего из этого, а сказал:
– Уэст - неплохой выбор.
Она удивлённо на него посмотрела.
– Неплохой выбор для чего?
– Не для чего, – поправил он, – а для кого. Для тебя.
Жаль, что поблизости не было окна, через которое можно выпрыгнуть наружу. Интересно, что если проигнорировать замечание. Она посмотрела на Борна и Темпла, надеясь, что они сочтут его столь же нелепым.
Но нет.
– А знаете, он прав, – сказал Борн.
Темпл широко расставил свои массивные ноги.
– Нет никого, кто мог бы сравниться с ней в величии.
– Кроме нас, – возразил Борн.
– Естественно, – согласился Темпл. – Но мы уже заняты.
– У него нет титула, – напомнила Джорджиана.
Брови Темпла поползли вверх.
– И это единственная причина, по которой ты не считаешь его приемлемым кандидатом?
Проклятье. Она совсем не это имела ввиду.
– Нет, – ответила Джорджиана. – Но вам лучше не забывать, что мне нужен титул. И я уже выбрала подходящего кандидата. Лэнгли не станет вмешиваться в мои дела.
Кросс рассмеялся.
– Ты говоришь, как злодей из романа.
Судя по тому, куда двигался разговор, она начинала чувствовать себя настоящей злодейкой.
– Уэст талантлив, богат, и Пенелопа считает его красивым, – словно не слыша её слов, добавил Борн. – Хотя я понятия не имею почему, – ворчливо добавил он.
– Пиппа рассуждает так же, – сказал Кросс. – Она называет этот факт эмпирическим. Сам бы я не доверял взрослым мужчинам с таким цветом волос.
– Кто бы говорил о цвете волос, – поддел Темпл.
Кросс смущенно провёл рукой по своим рыжим локонам.
– Не суть. Не меня Чейз считает красивым.
– Если вы не заметили, то я всё ещё здесь, – сказала она.
Им, похоже, было всё равно.
– Он блестящий бизнесмен и богат, как король, – добавил Борн. – А если бы я был азартным человеком, то поставил бы на то, что он, в конце концов, займёт место в Палате общин.
– Но ты не азартный человек, – заметила Джорджиана. Как будто это могло его остановить.
– Ему и не нужно быть. Я поставлю на это свои деньги, – сказал Кросс, – с радостью запишу ставку в книге.
Книга ставок "Падшего ангела" была легендарной, она представляла собой огромный том в кожаном переплёте, в котором содержался перечень всех ставок, сделанных в казино. Члены клуба могли записать туда абсолютно любое пари, а "Ангел" выступал в качестве свидетеля, что стороны выплатят любые причудливые выигрыши, о которых договорились, и брал за это свой процент.
– Ты не записываешь свои пари в книгу, – напомнила Джорджиана.
– Сделаю исключение, – встретившись с ней взглядом, ответил Кросс.
– Поставишь на то, что Уэст будет баллотироваться в парламент? – спросил Темпл.
– Это меня нисколько не волнует, – ответил Кросс, бросая карту на стол. – Ставлю сотню фунтов на то, что Уэст снимет с Чейза проклятье.
Джорджиана прищурилась, посмотрев на рыжеволосого гения и вспомнив другой спор. Когда-то она заключила похожее пари. И победила.
– Тебе не повезёт так, как мне, – сказала она.
Он ухмыльнулся.
– Хочешь поспорить?
Джорджиана пожала одним плечом.
– С радостью заберу твои деньги.
– Ошибаешься, – вмешался Борн. – Уэст явно положил на тебя глаз. Ставка сыграет.
– По крайней мере, он точно положил глаз на Анну, – поправил Темпл.
– Вопрос времени, когда он сложит два и два и обнаружит, что Анна - это Джорджиана. Особенно теперь, когда он... – Борн махнул рукой в её сторону. – Снял пробу, так сказать.
Всё, достаточно.
– Во-первых, он не снял никакую пробу. У нас был только поцелуй. А во-вторых, он уже знает, что Анна и Джорджиана - это один и тот же человек.
Трое её партнёров потеряли дар речи.
– Ну что ж. Чудо из чудес, я заставила вас троих замолчать. Весь остальной Лондон будет потрясен до глубины души, узнав, что владельцы "Падшего ангела" - не более чем болтливые сороки, – добавила она.
– Он знает? – первым придя в себя, переспросил Кросс.
– Знает, – подтвердила Джорджиана.
– Боже, – проговорил Борн. – Откуда?
– А это имеет значение?
– Имеет, если и остальные тоже знают.
– Больше никто не в курсе, – успокоила она. – На лицо Анны никто не обращает особого внимания. Всех интересуют другие её прелести.
– Но Уэст обратил. Как и на лицо Джорджианы... и понял правду, – возразил Темпл.