– Да.
Она чувствовала себя виноватой. Как будто могла изменить ситуацию. Хотя, возможно, действительно могла.
– Тебе не следовало его впутывать, – сказал Борн. – Он слишком быстро соображает. Конечно, Уэст обнаружил правду. Это должно было случиться. Скорее всего, он всё понял в тот момент, когда согласился помочь заполучить Лэнгли.
Джорджиана не ответила.
– Но про Чейза он ничего не знает? – спросил Кросс.
Она встала из-за стола и подошла к огромному витражному окну во всю стену, на котором было изображено падение Люцифера. Тщательно подобранные сотни кусочков цветного стекла складывались в картину с огромным ангелом, в четыре раза больше среднего человека, который нёсся с небес на землю. Из главного зала клуба казалось, что он летел из света во тьму, из идеального мира в мир порочный.
Поверженный, но вновь восставший из пепла. Король по праву, обладающий огромной властью, и лишь один человек мог с ним соперничать. Джорджиана вздохнула, внезапно остро осознав, насколько беспомощным может быть второй самый могущественный человек.
– Нет, – ответила она. – И никогда не узнает.
Это Джорджиана могла пообещать.
– Даже если и узнает, – сказал Темпл. – Ему можно доверять.
Джорджиана провела годы, работая с худшими представителями человечества, а в процессе изучая их и оценивая. Она знала хороших людей и плохих, и ещё вчера бы согласилась с Темплом. Что Уэсту можно доверять.
Но это было до того, как он её поцеловал.
До того, как её начало к нему тянуть, как когда-то давным-давно тянуло к другому мужчине. К тому, кому Джорджиана доверила сердце, все надежды и своё будущее.
К тому, кто без колебаний предал её, забрав с собой самое сокровенное, и позаботившись о том, чтобы она никогда не смогла даровать это другому мужчине.
Позаботившись о том, чтобы ей этого и не захотелось.
Теперь же Джорджиана не доверяла своему чутью в отношении Уэста. А это означало, что ей придётся полагаться на другие навыки.
– Откуда нам знать? – спросила она Темпла, потеряв интерес к игре. – Что ему можно доверять?
Темпл пожал массивным плечом.
– Мы доверяли ему много лет. Он никогда нас не предавал. Ты щедро отплатишь ему, предоставив досье на Тремли... нет никаких оснований полагать, что он откажет нам в содействии.
– Если только он не раскроет личность Чейза, – сказал Кросс. – Теперь, когда он положил глаз на Джорджиану, Уэст придёт в ярость, если решит, что его одурачили.
Борн кивнул.
– Что тут решать. Его на самом деле одурачили.
– Я ему ничего не должна, – проговорила Джорджиана. Трое мужчин одновременно посмотрели на неё. – Что?
– Он в курсе, что ты не просто Анна, – ответил Кросс.
– И не в состоянии держать руки от тебя подальше, – добавил Темпл. – Если он узнает, что ты ещё и Чейз...
Ей не понравилась ни эта перспектива, ни намёк на то, что Уэст якобы был связан с ней гораздо теснее, чем она себе представляла. Что ещё хуже, от одной этой мысли ей становилось трудно дышать. Джорджиана уже испытывала подобные чувства раньше, и ей не хотелось повторения.
Мгновенно превратившись в Чейза, она вспомнила тень, пробежавшую по лицу Уэста, когда он говорил о графе Тремли. И его угрозу. Уэст намекнул на то, что если Джорджиана не предоставит ему информацию о Тремли, он раскроет её секреты. Умный, знающий свою цель человек.
– Что мы о нём знаем?
Борн выгнул бровь.
– Об Уэсте?
Джорджиана кивнула.
– Что на него есть?
– Ничего, – рассеянно ответил Кросс, собирая карты и снова начиная их тасовать. – У него есть сестра. – Синтия Уэст. Хорошенькую девушку принимали в обществе, несмотря на отсутствие благородного происхождения. Деньги Уэста творили чудеса. – Незамужняя.
Джорджиана кивнула. Кому, как не ей знать, что находится в тонкой папке в сейфе.
– И больше ничего.
– Совсем ничего?
Она пыталась добыть информацию о нём несколько лет тому назад, но прекратила попытки, когда Уэст стал союзником в её борьбе с высшим обществом.
– Крайне мало, – ответил Борн. – Анонимный благотворитель предоставил ему деньги на его первую жёлтую газетёнку, впоследствии Уэст заработал на остальные газеты. Я искал доказательства существования этого благотворителя в течение многих лет, но, судя по всему, никто ничего о нём не знает, кроме того, что сумма была приличной.
– Чепуха, – возразил Кросс. – За деньгами всегда тянется след.
– Не в этом случае, – ответил Борн.
– Возможно, деньги принадлежат его семье?
– Он не женат. У него нет никого, кроме сестры, – сказала она.
– То есть у него был таинственный благодетель, – сказал Темпл. – Как и у нас в самом начале. – Герцог Лейтон финансировал прихоть своей сестры с условием, что никто никогда не узнает о его причастности, что вполне устраивало Джорджиану.