– Ты мог бы пригласить меня на завтрак.
– Мог бы, – ответил граф. – Но я думаю, что моя семья и так кормила тебя достаточно долго. Не находишь?
Уэст сжал кулаки, изо всех сил пытаясь сдержать гнев. Он вёл игру, из которой выйдет победителем. Дункан глубоко вздохнул и качнулся на пятках, изображая некое подобие скуки, которая обычно приходит с властью и всегда была присуща графу Тремли.
– Хочешь послушать, что я узнал?
– Я уже сказал. Мне нужно знать, кто скрывается под личиной Чейза. Если ты пришёл не с этой информацией, тогда мне всё равно. Особенно не в столь ранний час. – Он повернулся к лакею в дальнем конце коридора и щёлкнул пальцами. – Чай. Немедленно.
Слуга мигом принялся исполнять распоряжение. Уэст ненавидел то, как в духе своего отца Тремли резко отдавал приказы, которым беспрекословно подчинялись... Без колебаний. Из страха возмездия. В семье царила жестокость, и молодые слуги быстро научились двигаться расторопно, чтобы не привлекать внимания хозяев.
Он проводил взглядом молодого лакея и повернулся к Тремли.
– На самом деле это имеет отношение к Чейзу.
Не дождавшись продолжения, граф сказал:
– Боже, Уэст. Я не могу ждать весь день.
– Нам лучше обсудить дела в твоём кабинете.
Сначала Уэсту показалось, что Тремли не согласится. И, честно говоря, ему хотелось выложить всё здесь, практически на виду у всех, где у стен этого огромного дома, купленного на предательские средства, были уши. Дункан хотел раскрыть содержание в высшей степени поучительного досье от Чейза перед полудюжиной слуг, которые мечтали уничтожить своего непреклонного, отвратительного хозяина.
Но его цель заключалась не в публичном разоблачении.
Цель была стара, как мир. Он собирался заключить сделку. Тайны Уэста в обмен на тайны Тремли. Оба получат свободу. И никого не придётся разоблачать.
Он сосчитал до одного. До двух. До пяти.
Дункан привык ждать.
Граф резко развернулся и направился в свой тёмный огромный кабинет, где было множество ненужных окон с тяжёлыми бархатными шторами, которые не пропускали свет и ограждали от любопытных взглядов.
Дункан остро ощущал пистолет в сапоге. Он не думал, что придётся им воспользоваться, но в тёмной комнате его присутствие успокаивало. Дункан уселся в широкое кожаное кресло у камина, вытянул длинные ноги, скрестив лодыжки, и положил локти на подлокотники, сцепив пальцы в замок на груди.
– Я не предлагал тебе сесть, – сказал Тремли.
Дункан даже не шелохнулся.
Тремли уставился на него долгим взглядом.
– Ты чересчур уверен в себе для человека, который находится в одном шаге от тюрьмы стоит мне сказать лишь слово.
Дункан посмотрел на широкий стол из чёрного дерева в другом конце комнаты.
– Он принадлежал твоему отцу.
– И что с того?
Дункан пожал плечами.
– Я помню этот стол. Помню, что думал, какой он огромный, что никогда не видел такого большого стола. Я считал, что только очень могущественному человеку может понадобиться такой огромный предмет мебели.
Он помнил и другие вещи. Как смотрел в замочную скважину, зная, что не должен подглядывать. Видел свою мать на этом столе и как старый граф берёт то, что хочет. Ничего не давая взамен.
Ни любви, ни денег.
Даже когда они крайне в этом нуждались. Когда она нуждалась, как никто.
Тремли прислонился к столу, скрестив руки на груди. Дункан отогнал воспоминания.
– И что? Какое это имеет значение?
– Просто он уже не кажется мне таким большим. – Уэст пожал плечом, зная, что этот жест рассердит Тремли.
Дукан так делал, когда хотел дать понять оппоненту, что его не интересует ответ.
Джорджиана мгновенно раскусила его тактику ведения дискуссии, что привело Дункана в замешательство. Ведь до неё этого никто не замечал.
В том числе и Тремли. Его глаза сузились.
– Что у тебя на него есть?
– На Чейза? – уточнил Уэст, делая вид, что стряхивает пушинку с штанины. – Ничего.
Тремли выпрямился.
– Тогда ты зря тратишь моё время. Убирайся. Возвращайся, когда что-нибудь обнаружишь. И не тяни. Или я нанесу визит нашей Синтии.
Уэст с трудом подавил желание броситься на графа. Притяжательное местоимение "нашей" повисло в воздухе, как ругательство. Он взял себя в руки и разыграл свою первую карту.
– У меня нет ничего на Чейза, но у меня есть кое-что на тебя.
Тремли высокомерно и невозмутимо улыбнулся.
– Правда?
Выражение лица Уэста соответствовало выражению Тремли.
– Скажи мне, думаешь, Его Королевскому Высочеству будет интересно узнать, что его ближайший советник ворует из казны?