Отец стоял рядом и Геро физически чувствовалось его напряжение. Воздух между ними искрился, и девушка понимала его. Не раз и не два Геро вела себя совсем не так, как подобает принцессе.
Только после смерти мамы…что-то поменялось.
В ней самой, в мире вокруг. Пожалуй, только Маркус принес хоть какие-то краски в ее жизнь.
Служитель что-то говорил, но Геро слышала только звон. Уши заложило, перед глазами был бескрайний простор с острой цепочкой гор на горизонте. От пропасти площадь отделяли ажурные белоснежные перила, и от этого дрожь бежала по спине.
Геро подумала, что стоит прислушиваться к словам и вцепиться в момент, когда придет ее очередь сказать “да”. Иначе дурные мысли помешают ей.
Она не сразу заметила черную точку на горизонте, только когда та выросла и превратилась в шар, Маркус рядом напрягся и сильнее сжал ладонь Геро.
Свободной рукой он потянулся к поясу, но не успел ничего сделать.
Время вокруг застыло. Густая серая пелена окружила Геро, отталкивая от нее всех: отца, Маркуса, сорвавшихся со своих мест стражников. Они двигались так невыносимо медленно, будто пробирались сквозь густой кисель. Их рты были раскрыты, но Геро не слышала слов. Она запрокинула голову, когда площадь накрыла чернильная тень.
Глаза Геро расширились от ужаса, горло сдавили невидимые когти и хотелось сорваться с места и бежать, но ни один мускул не повиновался. Она превратилась в марионетку, прибитую к земле кукловодом.
Темное дымное облако рассеялось и Геро вцепилась в юбку, пытаясь заставить себя бежать.
Тщетно.
Сверху вниз на нее смотрели жгучие золотые глаза, яркая мерцающая радужка выглядела еще ярче на фоне совершенно черных белков. Облаченный в черное мужчина был на удивление высок и Геро сжалась, проклиная собственную слабость.
“Что происходит? Маркус, помоги мне! Маркус!”.
Все, на что остались силы — пронзительный мысленный крик.
Протянув руку, закованную в черную перчатку, незнакомец поддел ее подбородок острым стальным когтем и повернул, как товар на рынке, рассматривая с холодным безразличием.
За один короткий удар сердца он преодолел разделявшее их расстояние и навис над Геро с неумолимостью яростного хищника. Нос защекотал запах полыни и черемухи, в груди с оглушительным “динь” треснула натянутая струна.
Когти вцепились в ворот ее платья, раскраивая дорогое кружево и шелк на тонкие полоски, обнажая кожу. Перед глазами — дурманящее золото чужого взгляда, а через секунду плечо пронзила острая боль. Крепкие клыки впились в плоть с такой силой, что потемнело в глазах, но руки не сдвинулись ни на дюйм. Не было сил ни оттолкнуть, ни защититься от чужака.
Второй рукой мужчина сгреб волосы на затылке принцессы и сорвал жемчужную сеть, державшую прическу. Зарывшись когтями в огненные кудри, он прижал их к лицу и вдохнул полной грудью, пропуская пряди сквозь пальцы.
Тонкие губы, испачканные ее кровью, растянулись в слабой усмешке.
— Я пришел за тобой, обещанная невеста.
Замок из черного льда
— Стража! — громоподобный рев отца вывел Геро из оцепенения. Она дернулась в руках чужака, забилась испуганной птицей, но незнакомец держал крепко.
Одним рывком он поднялся в воздух, и чернота расплескалась под ним, отталкивая всех, кто рискнул приблизиться.
— Не думал что ты, Гилберт, решишься на такую глупость, — голос чужака был низким, пугающим, похожим на гул студеного ветра в промозглой пещере. Острые когти сомкнулись на шее Геро и прижали ее спиной к широкой груди.
Он хотел, чтобы она смотрела на отца.
Девушка отчаянно царапала тонкие стальные пластины перчатки, болтала ногами в воздухе и чувствовала, как воздух вылетает из горла резкими рывками.
— Папа!..
— Ты не рассказал дочурке, что у нас был уговор? — Геро ощутила на щеке ледяное дыхание чужака. Ей показалось, что он улыбался. — О, как это мило с твоей стороны. Думал, что я забыл? Что не приду, и все решится само собой?
Папа молчал и от этого становилось только хуже. Геро не понимала, почему он не возражает, почему ничего не говорит! Почему даже не пытается ее спасти, а прячет взгляд.
Маркус шагнул к незнакомцу, в его руке заплясали огненные искры. Глаза вспыхнули колдовским золотом, но стоило только мужчине открыть рот, как черное облако, все это время спокойно кружившее вокруг незнакомца, превратилось в длинную плеть и хлестнуло Маркуса по лицу.
Геро вскрикнула, увидев, как тонкая струйка крови побежала по бледной щеке. Магия в руках Маркуса угасла, став бледно-серыми хлопьями пепла.