— Ты всего лишь паразит! Саранча, что может только уничтожать. Больше ничего у вас нет.
В этот раз тьма разразилась громким хохотом.
— Мы существовали всегда, а люди — лишь гости.
Краем глаза девушка заметила слабый зеленоватый отблеск. Осторожно повернувшись, она побрела в ту сторону.
Даже если все вокруг иллюзия, то Геро все еще в зале с кристаллом, и она должна добраться до камня.
— Ты обманул Маркуса. Одурманил моего отца!
— Но Маркус не лгал, дитя. Твой дар и правда помог бы его магам открыть портал в другой мир, созданный богами для новых экспериментов и игр. Век его людей был бы недолог, но насыщен.
Свет кристалла померк и перед Геро сгустился мрак, обретает черты чудовищного зверя. Высоченная тварь раскрутила над треугольной головой кольца щупалец, увенчанных острыми серповидными лезвиями, похожими на когти.
Игловидные зубы влажно поблескивали, а густые капли слюны падали, оставляя под лапами существа дымящиеся следы.
— Использовав тебя, он бы выжег твой дар. Впрочем, это уже не имеет значения.
Острая плеть метнулась в Геро.
Одного удара было достаточно, чтобы снести голову с плеч и девушка припала к земле.
Услышала пронзительный свист, когда лезвие рассекло воздух и снова взлетело вверх.
Вскочив на ноги, Геро бросилась в сторону и потянулась к силе, выпуская на волю лису.
Даже самые крепкие ветви не защитили бы от удара щупальцем, но девушка надеялась хоть немного задержать врага.
Онане видела кристалл, но чувствовала его.
Камень звал ее, вызывал под кожей невыносимый зуд, тянулся к целителю, нуждался в помощи.
Геро успела сделать всего несколько шагов, прежде чем врезалась в преграду, а через секунду над головой пронеслось еще одно щупальце.
Откатившись в сторону, девушка непроизвольно коснулась макушки.
Все ли на месте?
Существо распалось, превратившись в черный дым и девушка даже вскрикнуть не успела, как ее по рукам и ногам скрутили тонкие дымные плети и дернули вверх.
Повиснув над полом, Геро забилась, отчаянно пытаясь вырваться, но тщетно.
Прямо перед ней вспыхнули желтые, злые глаза, наполненные только жаждой уничтожения.
— Последнее слово? — с торжеством пророкотало существо.
Черное острие уперлось девушке в грудь.
— Это еще не конец, — выдохнула Геро.
Из ее горла вырвался сдавленный всхлип, когда острие вошло в тело, а в ушах загрохотал хохот чудовища.
— Может, и не конец! Но только не для тебя, дитя.
По клинку потекла кровь и существо завороженно наблюдало, как жизнь медленно покидает хрупкое тело.
Наконец, ему это наскучило.
Свобода так близка.
Осталось только оборвать последние нити, что все еще связывали его с кристаллом, и мир раскроется перед новыми хозяевами, что также медленно, по капле, осушат его до дна.
Выпьют все соки, превратят в новый дом для древнего народа, пока боги снова не подкинуть им новый мир.
А потом снова.
И снова.
Этим циклам не будет конца.
Тьма дернула щупальце, чтобы избавиться от плена умирающего девичьего тела, но то не поддалось.
Плоть будто вцепилась в клинок мертвой хваткой, а кровь впиталась в черную поверхность острого лезвия, прорастая в нем алой паутиной.
Существо рвануло снова, но не смогло сдвинуть клинок ни на дюйм.
Рука девушки медленно поднялась, и Геро сжала пальцы вокруг лезвия.
Ее глаза превратились в зеленые сверкающие омуты.
— Это мы еще посмотрим, — ее губы изогнулись в хищной усмешке. — Кровь целителей тоже может исцелять. Ты не знал?
Здесь снова появятся цветы
Илларей сжал руку в кулак и наблюдал, как по перчатке расползался красноватый узор. Сила древесной смолы переполняла его, струилась по телу огненным потоком, смешиваясь с ледяной кровью.
А враг перед ним смеялся.
Он верил в победу, насмехался над попытками дракона противостоять и думал уже, как поведет свой народ в новый мир. Прямо навстречу ловушке богов, которые никогда ничего не делали для блага людей, только для своего собственного удовольствия.
Слабый человек.
Внушаемый и самоуверенный.
Идеальная жертва, желавшая быть обманутой.
Маркус рванул вперед, крепко сжимая в руке клинок. Все его тело охватил голубоватый кокон усиливающего заклинания, напитанного еще и внутренней тьмой, что давно пустила корни в душе человека. Темнота и сталь столкнулись, наполняя воздух разноцветными искрами. В глазах мужчины плескалось презрение и торжество.