- Плохая девочка, - усмехнувшись, отозвался мужчина и вновь подхватил меня на руки, посадив на свои бёдра.
Я тут же обхватила его талию ногами, с восторгом ощущая всю силу мужского желания, которое недвусмысленно упиралось мне в бедро.
Целуясь как сумасшедшие, мы прошли короткий путь до кровати, сбивая на ходу всё то, что имело несчастье попасть нам под руки.
Например, настольные часы, которые стояли на полке. Они с глухим ударом упали на ковёр. Фарфоровой статуэтке повезло меньше. Она со звоном разлетелась на куски. Последним упал стул, поставив жирную точку в этом маленьком разгроме.
А следом и мы рухнули на мягкую перину кровати, сплетаясь в жарких объятьях, разомкнуть которые не было ни сил, ни желания.
"Хочу, хочу, хочу!"
Пусть это безумие, сумасшествие и уже завтра буду рвать на себе волосы от стыда, но сейчас я хотела обо всём забыть в его руках.
- Ты сведешь меня с ума, - прохрипел он, приподнимаясь на локтях и жадным взглядом скользя по телу.
И пусть в темноте лица не разглядеть, но я видела, как блестели его глаза, слышала, как с шумом вырывалось дыхание из лёгких.
В голове сплошной туман, в горле пересохло, и губы болели от властных поцелуев. Добавить к этому бешеное сердцебиение, учащенное дыхание и узел желания внизу живота, и можно сказать, что у меня от этого мужчины началась самая настоящая ломка.
Оборотень встал на колени и схватился за край платья, рывком стаскивая его с меня. Остались лишь кружевные трусики и тонкие чулки.
– Это нам мешает, – прошептал он, томительно медленно стягивая тонкое бельё, не забывая при этом ласкать чувствительную кожу, посылая по телу, очередные волны колкого удовольствия. - А вот это, - мужчина задел большими пальцами края чулок, но снимать не стал, - мы оставим…
Он приподнялся, нависая и почти касаясь губами губ.
- Хочу, чтобы ты была в чулках, когда я проникну в тебя, - сообщил мужчина чуть слышно. – Когда ты будешь изгибаться подо мной… когда начнёшь кричать от наслаждения.
Ох! Это против правил!
- Проклятье, - выдохнула я, пытаясь вспомнить, когда возбуждалась от слов.
Да никогда. Тихий шепот, запретные желания и разгулявшаяся фантазия - этого хватило, чтобы меня накрыло и дрожь предвкушения уже не остановить. Безумное желание уже стянуло нервы внизу живота.
- На тебе слишком много одежды, - прохрипела я, закидывая руки за голову и медленно сгибая ногу, чуть изворачиваясь.
Давая ему возможность рассмотреть меня снова. Аккуратную, упругую грудь, тонкую талию, округлые бёдра. И тонкие белые полоски - следы от купальника. Кто сказал, что рыжие не загорают? У меня загар ложился ровно и имел приятный золотистый оттенок.
- Это ненадолго, - тяжело сглотнув, отозвался мужчина и принялся лихорадочно стаскивать рубашку, брюки с носками и боксеры.
Жаль, в темноте не рассмотреть его совершенное тело. А его формы я успела оценить еще в баре. Мимо такого мужчины сложно было пройти, не оглянувшись. И дело не только во внешности, а его природа щедро наградила. От черноглазого мужчины за десяток метров вeяло опасностью и обещанием самого грандиозного приключения в жизни.
Но ничего, глазами не увижу, так пощупаю, попробую на вкус. Это даже интереснее.
- Иди сюда, - призывно улыбнулась я, отлично зная, что мужчина меня видит сейчас.
Для него темнота помехой не была.
- Да...
Всё было, как в самых сумасшедших фантазиях: никаких запретов, полная свобода, безумное желание, которое никак не хотело утихать в крови.
И оказалось, что страсть, которую я испытывала до этого момента, страстью не являлась. Жалкий пшик в сравнении с безумным взрывом, который накрыл с головой, стоило мужчине только коснуться меня пальцами. А ведь это была лишь прелюдия.
Описывать то, что испытала, ощутив первый толчок, смысла не было. За ним последовал второй, а потом уже никто и не считал. Новая волна сладкой дрожи прошлась по телу, заставив до скрипа сжать простыни, выгнуться, упираясь пятками в матрас и вскрикнуть, встречая свой личный фейерверк перед глазами.
Я брала и отдавала. Чутко отвечала на каждое движение. Стонала, всхлипывала, умоляла, а в следующую секунду рычала, царапалась и даже кусалась, пытаясь завладеть ситуацией.
Но он не давал. О нет, этот мужчина привык всегда и во всём быть первым и уступать не собирался.