Был разработан, согласован и утвержден план расследования по делу, определен порядок сбора доказательств. Сложностей хватало. Это прежде всего давность совершенных преступлений, многих свидетелей которых уже не было в живых. Некоторые соучастники Иванова, отбыв сроки наказания или освобожденные по амнистии, разъехались по стране. По существу, предстоял их розыск. Устанавливать очевидцев и потерпевших пришлось не только в городе Людиново, но и далеко за его пределами. В частности, свидетелей пришлось вызывать с территории Украины, Белоруссии, Литвы, Коми АССР, Карагандинской и других областей. В качестве свидетелей был допрошен и ряд лиц, отбывавших сроки наказания, которых пришлось этапировать в Калугу из мест заключения. Необходимо было найти конкретные документы того периода в архивах Калуги, Москвы, Орла и Брянска. И, естественно, продолжая допросы обвиняемого Иванова, одновременно вести поиск и допросы свидетелей в г. Людиново. В реализации плана расследования приняли участие ряд следователей и оперативников управления КГБ СССР по Калужской области. Определенную сложность вызывала позиция большинства соучастников Иванова, в частности бывших руководителей полиции и следователей. Они с большой осторожностью давали показания в отношении Иванова Д.И. о конкретных фактах его участия в истязаниях и уничтожении советских граждан. Ловчили, отказывались от показаний, которые давали ранее по своим делам. Понять их можно. Они хорошо усвоили, на кого не распространяется амнистия 1955 года. Вот почему пришлось допросить большое количество свидетелей (87 человек), а также пронести 17 очных ставок между ними и обвиняемым. Однако незаурядным дело Иванова, даже историческим, стало совсем по иной причине: в ходе расследования, а затем и открытого судебного процесса впервые выявилась в должном объеме героическая деятельность на протяжении целого года людиновского молодежного, в основном, подполья и трагическая судьба самих подпольщиков, а точнее — советских разведчиков. После завершения суда имена погибших героев: Алексея Шумавцова, Анатолия Апатьева, Александра Лясоцкого, Александры Хотеевой, Антонины Хотеевой, Клавами Азаровой, Виктора Апатьева, Николая Евтеева, их оставшихся в живых боевых соратников узнала вся страна, а название города Людиново стало в один ряд с Краснодоном.
Пришла война народная…
В ста восьмидесяти восьми километрах к юго-западу от Калуги и в семидесяти с небольшим километрах к северо-востоку от Брянска, на берегах живописнейшего, вытянувшегося ресничкой по меридиану озера и речки под одним необычным названием Ломпадь расположен город и районный центр Людиново. Озеро, окаймленное по берегам хвойным лесом, ввиду рукотворности его происхождения называют также Людиновским водохранилищем. Из озера берет начало речушка Неполоть. Все эти воды делят город надвое, на восточную и западную часть. Причем в черте города шири на озера доходит до полутора километров. С запада к городу подходит уже настоящая река — Болва, впадающая у Брянска в Десну. Почти повторяя ее изгибы, а в двух местах пересекая реку, тянется проходящая через Людиново железнодорожная линия Вязьма—Киров—Брянск.
С южной стороны в состав города входит рабочий лосенок Сукремль, там свое, Сукремльское водохранилище, образованное плотиной на реке, отделяющей его от акватории огромного, примерно в двадцать пять квадратных километров, верхнего озера.
В незапамятные времена здесь, в глуби бескрайнего и дремучего Брянскою леса, в котором по легенде скрывался когда-то сам Кудеяр-атаман с тех же времен существовала деревушка Людиново и другие поселения. Во всяком случае в Переписных книгах за 1678 год Людиново упоминается. При императрице Екатерине Второй оно уже как соло входило в Жиздринский уезд Калужского наместничества.
Прознав, что в недрах здешних земель есть железная руда и каменный уголь, а о лесе, стало быть, о древесном угле и говорить не приходится, знаменитое семейство промышленников Демидовых, происхождением из тульских кузнецов но при Петре Великом получившее дворянство, согнав сюда множество работных людей, основало здесь в 1738–1745 годах два завода, составлявших как бы одно целое: Людиновски, на котором строились разные машины, и Сукремдьский чугунного литья.
В XIX веке заводы перешли к другому, не менее знаменному семейству промышленников — Мальцевых, до того известных своим стекольным и хрустальным производством.