Мне кажется, погоня потому и отстала: они просто не могли предположить, что пеший за суточный марш будет проходить столько же, сколько они верхом, и даже больше. Потому, видимо, не сильно и старались меня догнать, думая, что я свернул на другой маршрут. Ведь искать меня внутри страны им точно в голову не придёт…
__________
Примечание:
Вот это напевал Атени, используя свой живот вместо барабана:
https://www.youtube.com/watch?v=VGMIkfOAeAo
Глава 3
Долина реки С-и.
Керван, молодой малик из маленького хель (рода), каум (племя \ союз племён) Дуррани, был готов кусать локти. Всегда ранее, веками до него, племена пашто вполне себе нормально «несли на равнину Знамя Истинной Веры». Ведь раньше на равнине всё равно жили нечестивцы, неверные. А регулярные (если не постоянные) недороды и неурожайные годы на столь бедных чернозёмом плоскогорьях Пашто-Хва очень стимулировали священные походы за веру.
Кстати, священнослужителями это тоже, можно сказать, прямо поощрялось. Чего в этом было больше — истинной веры или здравого смысла — сейчас уже не скажешь. Главное — в голодный год, пользуясь честным клинком и иным оружием, семью, род и племя всегда можно было прокормить.
До недавнего времени. Пока каумами правили свои ханы.
Но совсем недавно Великий Султан (наверняка заранее позаботившись о голосах на Джирге!) утвердил на территориях Пашто-Хва новые порядки. Теперь территории, ранее населённые неверными, грабить было нельзя: на этих территориях теперь расселили якобы каких-то единоверцев, из Всевышний знает каких пограничных районов.
Пришельцы как-то незаметно, буквально за пару лет, почти полностью сменили «местных» неверных в предгорьях, либо полностью тех ассимилировали. Иногда даже простирая над тем длань «нанауатэх» — убежища и защиты. Разумеется, в обмен на растительную продукцию сельского хозяйства, которой предгорья неверных всегда были богаты.
Самое интересное, что новые «братья по вере» даже не понимали языка пашто. Но при этом являлись тоже номадами (кочевниками). Правда, кочевали почему-то преимущественно не с верблюдами и козами, а с овцами, лошадьми и коровами (лошадей, кстати, пришельцы тоже употребляли в пищу! Что было хоть и не харам по вере, но для пашто являлось однозначным репутационным минусом). Впрочем, это уже никому не интересные мелочи.
Первый год заселения пришельцев недородом в горах не отметился — всё было в порядке и спускаться в долины не было нужды.
Также и пара следующих лет.
Но затем случилась летняя засуха; летние ручьи с ледников пересохли очень быстро, и воины народа пашто направились привычной дорогой было в долины.
Чтоб встретить по пути сердаров Великого Султана. Запретивших трогать «единоверцев».
Молодые мужчины пашто вернулись в горы, уже с вопросами к своим старейшинам, собрав джиргу: как насчёт защиты традиционных обычаев пашто, Вod-pasbani? И призыва к действию, Chegha?
Но в ответ старейшины (явно науськанные людьми Великого Султана заранее) заголосили о нерушимостизакона гостеприимства, которые Melmastia. Ну конечно, старейшинам-то всегда было что поесть… Легко говорить о гостеприимстве, если оно не за твой счёт.
Согласно же обычаю, хозяева обязаны демонстрировать своё радушие всякому гостю вне зависимости от его статуса, расы, религии или национальности. И не ожидая получить взамен награды или благосклонности. Слава Всевышнему, укрыть в своём доме кровного врага никто не просил (хотя и это было бы вполне в духе Пашто-Валлай, вздумай гипотетический враг прямо попросить убежища).
В свою очередь, предполагалось, такой гость должен в будущем ответить хозяину тем же.
Впрочем, по здравому размышлению, все решили: год не самый голодный. И явно не настолько тяжёл, чтоб ссориться из-за пары возов равнинного фуража с сердарами самого Великого Султана. Которые, хотя и не охраняли уже соседей явно, но держались у излучин рек в паре дневных переходов.
В этом году, однако, зимнее обледенение пастбищ принёсло беду не только в дома пашто.
Когда народ пашто и вэтом году потянулся на равнину, чтоб деликатно напомнить соседям о долгах прошлых лет, соседи молча провели их по стойбищам и без разговоров выложили ровно половину всего, что у них было: и половину оставшегося в живых скота. И половину урожая с полей и огородов, возделывавшихся как частью самих соседей, так и доставшимися соседям по наследству нечестивыми данниками. Бывшими хозяевами этих мест до времён Великого Султана.