Видимо, ткачи не особо знакомы с местными реалиями, потому что даже я знаю: добрая половина присутствующих за этим столом способны отличить, говорит ли человек правду. Актар — один из них. Уже молчу о способах, которыми пашто стимулировали разговорчивость людей шаха.
— Мне есть что добавить, — беру слово. — Люди шаха появились в городе ровно между часами Фаджр и Зухр, со стороны западных ворот, и сразу проследовали на базар. Такое впечатление, что перед городом они с кем-то говорили, поскольку очень хорошо знали, куда надо идти, и где искать.
— С ними был маг, читающий мысли, — напоминает Актар. — Он мог остановить первого встречного, быстро расспросить его, а потом сделать так, что человек забыл, о чём разговаривал. Хотя-я, учитывая, что говорили бы они только с дари…
— Мы не будем сейчас вбивать клинья между разными народами, живущими в городе, — перебивает Актара Иосиф, недовольно качая головой.
— Да, конечно… — спохватывается пуштун.
Я хлопаю себя ладонью по лбу:
— О маге забыл, вернее, не подумал… Да, возможно, его работа.
— Ничего страшного, — скупо улыбается Иосиф. — Магическое племя — совсем не частые гости в этих краях, как и в ваших степях. Учитывать их действия в расчётах достаточно сложно без привычки… Продолжай.
— А вот с амбаром начинается самое интересное. Первое. «Своих» я отмёл сразу, поскольку все знают, что проще попросить у нас или у пашто садака, чем убивать нашего и их людей из-за десятка рыб, — поясняю подробно ход своих мыслей. — Содеянное рано или поздно всплывёт, и преступник получает кровников сразу с обеих сторон. А десяток рыб — далеко не та ценность, ради которой…
— Всё правильно, — перебивает меня Иосиф, намекая, что совсем разжёвывать не нужно. — Если уж убивать, то лучше убить другую пару людей, с совсем другими деньгами.
Некоторые присутствующие вскидываются, Иосиф примирительно поднимает ладони:
— Я не одобряю. Я рассуждаю.
— Что там с возможными убийцами? — деликатно выполняет функцию модератора Актар. — Лично я согласен, что в первую очередь надо искать чужаков.
— Вот через ворота сегодня более-менее подходящих на эту роль Стража не помнит, — рисую на доске для записей местную цифру «один». — Это, конечно, ничего само по себе не доказывает, но давайте отметим… Далее. Вокруг склада странного человека видели водовозы. Причём этот человек шёл к складу вначале по улице Менял, затем — там, где ходят водовозы, потом его видели в аптечном квартале. — Рисую двойку.
— Ходил кругами? — быстро соображают ткачи, лучше других знающие ту местность.
— Да, — киваю. — Но и это не всё. С кем-то он говорил на дари; и они клянутся, что это его родной язык. На улице менял он говорил на пашто, без чётких признаков, характерных для определённой местности. А дровосеки говорят, что с парой наших мальчишек он о чём-то говорил на туркане. Насколько хорошо, дровосеки сказать не могут, поскольку сами на туркане не говорят. Я послал в наш лагерь, чтоб нашли этих парней; но это займёт время.
— Три разных человека? — задумчиво роняет Иосиф, щёлкая ногтем по ободку своей пиалы. — Одетые примерно одинаково; так, что их можно принять за одного?
— Скорее, двое таких людей, — говорю. — Потому что вот их описания. Водовозы видели человека вот такого роста, — показываю на себе. — А с нашими парнями из Орды разговаривал кто-то вот на столько ниже, — обозначаю пальцами разницу.
— Ты очень хорошо сделал работу Стражи, Атарбай, — вежливо и чуть удивлённо говорит новый глава Гильдии ткачей.
— Присоединяюсь, — кивает Иосиф. — По мере объяснения всё становится понятным, но предыдущая стража…
— Это не всё, — спешу сместить фокус общего внимания со своей персоны. — Эта пара людей не могла убить охрану склада ранее часа Зухр, поскольку в это время их ещё видели живыми. А вот доблестные стражники шаха в это время уже были на виду, никуда не исчезали и к кварталу амбаров даже не приближались. Это не связанные между собой происшествия.
Глава 7
То, что брат дочери Степного Хана далеко не дурак, Актару было ясно с самого начала. В принципе, пуштун и относился к новому знакомому по-товарищески и приязненно в первую очередь именно из-за того, что со степняком было интересно.
Атарбай, хоть и будучи намного моложе, об окружающем мире мыслил зрело и по-взрослому. Не смотря на явные различия языков и культур, Актару порой казалось, что между ними общего гораздо больше, чем можно было бы ожидать. Да и в обычаях пашто степняк явно понимал.