Нам с Алтынай и десятком туркан предсказуемо достаются несколько рынков и десяток улиц с мехмун‑сараями. Почему‑то на этой стороне Хиндукуша и сам город больше (чем «наш»), и жизнь в нём намного оживлённее.
Кстати, по словам проводника, резиденция местного наместника всей провинции находится именно в этом городе.
Оставшись только «в кругу своих», Алтынай быстро делит десяток соплеменников на тройки и распределяет наш сектор уже между нами.
После чего берёт меня за руку и предсказуемо направляется на один из базаров.
– Я почему‑то так и думал, что улицы с гостевыми домами ты не выберешь, – смеюсь.
– У маленького хана должны быть свои небольшие преимущества от личной власти, – философски замечает Алтынай, увлекая меня в сторону рыночных рядов.
_________
Вообще‑то, Алтынай давно хотела побродить по такому базару одна. Но остаться в чужом городе без компании Атарбая тоже было немыслимо.
В конце концов, она выбрала промежуточный вариант. Она специально чуть отстала в базарной суете, поскольку существовали вещи, которые в его присутствии она не то что покупать, а даже смотреть не собиралась.
Бабки города и Разия просветили её на тему кое‑каких деликатных деталей женской одежды. Теперь настало время попробовать это всё найти, примерить и купить…
По идее, потеряв её, Атарбай должен продолжать ходить по этому же базару, а увидеть его в толпе, с его‑то ростом, будет несложно.
Да где же тут эти треклятые ряды «для женщин»… Ткнувшись к нескольким человекам, Алтынай с удивлением обнаружила, что на туркане здесь не говорит вообще никто.
Ещё через какое‑то время её же собственная идея о покупке обновок перестала ей казаться такой уж удачной.
– Дети Хана не сдаются, – грустно вздохнула Алтынай сама себе и пошла на второй круг, осматривать базар.
_________
– Вот это место, – Юсуф приветливо кивнул местному подавальщику и прошёл к самому лучшему дастархану, с которого открывался вид на площадь. – Для меня это место всегда держат свободным, не позволяя его занимать никому другому.
Нурислан предусмотрительно промолчал о том, что огромный знак высшего лица Провинции, висевший прямо на груди Юсуфа, способен освободить не то что один стол, а и вообще всё заведение. Возникни у наместника такое желание.
– Распоряжусь я, – твёрдо обозначил наместник, подзывая подавальщика. – Я хорошо осведомлён об особенностях их кухни и о талантах их поваров…
Заказанный обед, с точки зрения Нурислана, был бы впору десяти человекам, а не паре. Как по количеству блюд, так и по размеру каждого из них.
Не желая никого обидеть, он с усилием пропихивал в себя толику с каждой тарелки, но уже дойдя до половины наименований понял, что больше не лезет.
– Благодарю, насытился, – вопреки правилам этикета, честно признался он. – С вашего позволения, не будем делать вид, что боимся друг друга обидеть.
– Никаких проблем, – радушно помахал рукой Юсуф. – Согласен. То, что не съедим, можно будет отдать страже: наблюдая за нами, они‑то к еде даже не притрагиваются. А говорят, ничто так не пробуждает аппетита, как чужой обед, ха‑а‑аха‑ха…
– Что за стража? – Нурислан аккуратно посмотрел по сторонам, но намётанный взгляд ни за что не зацепился.
– Вы же не думаете, что в этих диких местах я гуляю без охраны? – развеселился наместник. – И говоря о дикости мест, я имею ввиду населяющий их народ более, чем окружающую природу…
– Я не вижу охраны, – признался ещё через полминуты Нурислан, мысленно перебрав все возможные варианты.
– Подметальщик. Водоносы. Во‑о‑он тот гуляющий торговец. – Перечислил собеседник. – Но вы правы. Не зная города и этой площади, можно и не заметить.
– Склоняю голову в восхищении, – ничуть не соврал Нурислан под сдержанное удовлетворение, отразившееся на лице собеседника.
– А эт‑т‑то что такое? – глаза Юсуфа непроизвольно раскрылись, а само лицо выражало крайнюю степень удивления.
Повернув голову в направлении его взгляда, Нурислан чуть не подавился очередным блюдом: прямо через площадь, сверкая знаком Семьи Хана на груди (надетом, как и у наместника, на манер западного медальона, поверх одежды), прямо к ним шагала дочь Хана Степи.
– А это и есть мой преследователь, – быстро справился с удивлением Нурислан.
– Это и есть та ваша дочь Хана? Как звать? – быстрым шёпотом выпалил наместник, скользя масляным взглядом по приближающейся девочке.
– Да, это и есть она. Звать Алтынай, насколько мне известно.
Нурислан, отвечая на вопросы, одновременно прикидывал, что делать: то ли бежать, сломя голову, как того требовали инстинкты. То ли обуздать привычки и довериться новому знакомому.
– Считайте, что ваши вопросы с ней решены, – внимательно следя за шагающей к ним через площадь дочерью Хана, сально причмокнул губами Юсуф. – Это даже лучше, чем мне виделось в самых смелых ожиданиях. Ещё и азиатка… Да не нервничайте вы так! – видимо, от неглупого чиновника не укрылись внутренние метания Нурислана. – Моя охрана уже видит её, а необходимые команды знаками я им отдал. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ, – последние слова были произнесены кричащим шёпотом, если так сказать будет уместно.
– Прошу прощения за то, что обращаюсь к старшим мужчинам первой, – подошедшая, ничуть не смущаясь, уселась без спроса за стол к Нурислану и Юсуфу. – Уважаемый, я вижу на твоей груди знак Наместника Провинции. Меня зовут Алтынай, из рода Дулат. И я к тебе вот по какому делу…
Девчонка бросала при этом на Нурислана нечитаемые взгляды.
А сам Юсуф мало что не пожирал её, как минимум мысленно.
Дай волю, разложил бы прямо на столе, с неожиданной брезгливостью подумалось Нурислану.
Глава 20
Несмотря на относительно «читаемую» обстановку и за столом, и в откровенных намерениях наместника, Нурислан немного волновался.
Одно дело – предварительные договорённости; другое дело – жизнь и реальность.
Тем более что в следующий момент девка упёрлась взглядом в самого Нурислана:
– Ты был в главном городе соседней провинции?.. Ты был там на складе с рыбой?.. Ты брал коней из загона Хана?.. Тебе знаком человек, который остался с рыбой и конями на стоянке в Бамиане?..
Эти и другие вопросы сыпались, как просо в казан из мерной плошки, причём девчонка явно не ждала на них ответов.
Разумеется, Нурислан бы ей и сам ничего не ответил, изо всех сил выдерживая каменное лицо. Но за какие‑то несколько минут, во‑первых, местному наместнику стало известно многое из того, о чём сам Нурислан бы с удовольствием промолчал (будь у него выбор).
Во‑вторых, пугало то, с какой скоростью каким‑то дикарям стали известны в подробностях и методы работы, и некоторые её результаты, и вообще т а к о е, после чего Нурислана от догадки даже в пот бросило: за столь короткое время (что прошло с момента изъятия рыбы из амбара и коней из загона), установить всю цепь событий, как и связь с оставшимся в Бамиане товарищем, могла только системная служба.
Аналогичная службе Нурислана, только с другой направленностью работы. «А поскольку догонять всегда тяжелее, чем убегать; получается, они по уровню нас даже превосходят?» – Нурислан плюнул на мелочи и позволил себе даже покраснеть от напряжения, выдавая недюжинные мыслительные усилия в текущий момент.