_________
Там же, в то же время.
– Как и обещал, две минуты. – Дайн плотоядно посмотрел на бывшего секунданта. – Готов? Можешь взять его клинок. Либо будем ждать дубликат из арсенала?
– У меня нет к вам претензий барон, – твёрдо и решительно сообщил секундант виконта. – Более тогу. Приношу вам свои искреннейшие извинения за имевшее место недоразумение. Со своей стороны, считаю, что позволил себе лишнего и был крайне неправ.
– Без проблем, – пожал плечами Дайн, вытирая клинок специально поданной распорядителями материей. – Всего доброго.
_________
– Это было впечатляюще, – в глазах Кхиеу прыгали чёртики. – Я, честно говоря, переживала.
– Зря, – Дайн флегматично повёл бровью. – Разум сильнее меча.
– Зачем насмерть? – нейтрально поинтересовался Пун. – В воспитательных целях? Или нравится?..
Кхиеу немного напряглась, прихватывая барона под руку.
– Промахнулся, – искренне покаялся Дайн. – Хотел ему руку порезать. Клинок не мой, развесовка чужая. Удар «сорвался» с руки, попало по голове. Вышло, что в воспитательных целях. Честно.
*********************
«Дорогой дядя Вальтер,
Это, конечно, смешно – вот так общаться в нашей с тобой ситуации.
Но, чёрт побери, где тебя носит?!
Корабль твой, который „SOLDAAT“, я нашёл в порту! На борт подниматься не стал (впрочем, меня туда и не пустили, приняв достаточно нелюбезно).
В ответ на мои расспросы касательно тебя, какой‑то парняга с нашивками первого помощника, свесившись с борта, крайне раздражённо проорал, чтоб я тебя искал самостоятельно и в городе.
В городе, однако, мои возможности крайне ограничены: от администрации былых султанатов не осталось и следов. Дальние родичи моей сестры, правившие этими местами в своё время, полностью растворились среди местных. Во всяком случае, на радушие рассчитывать не приходится. О тебе никто не слышал ни в гостевых домах, ни в местных харчевнях».
__________
«Дорогой племянник!
Как я рад, что ты прибыл! Я здесь, неподалёку. Если ты станешь спиной к порту, на удалении примерно в две с половиной мили, северо‑северо‑восток, ты увидишь возвышенность. Я нахожусь на ней.
Я видел вас, когда вы следовали по дороге в город и порт с севера, но не имел возможности привлечь вашего внимания конфиденциально, не нарушая спокойствия этих тихих мест. Когда поднимешься сюда – поймёшь, о чём я.
Извини, что не отписал тебе ранее. Честно говоря, в свете последних событий потерял счёт времени настолько, что ещё не ждал тебя.
Дядя Вальтер».
_________
– Ну привет!
Подлетаю галопом и, как заправский кавалерист, соскакиваю на землю в одно касание.
Обнимаемся с уоррентом где‑то с половину минуты под тактичное сопение коней моих спутников, остановившихся шагах в двадцати.
– Да ты тут оборудовался, как … – смеюсь, не договаривая фразы. Просто по привычке и на всякий случай (плюс Вальтер делает движения бровями, глазами и губами одновременно. Хотя никого вокруг из чужих и нет. Возможно, он своим спутникам не доверяет?).
На указанной возвышенности я обнаружил снаряжённую и изготовившуюся тройку «трубок Брауна», чуть менее десятка народу (включая Вальтера) и следы их пребывания тут в течение пары недель.
– А что у вас стряслось и почему ты так нетривиально расположился?
Мы говорим на имперском всеобщем. Внешне я стараюсь казаться весёлым и позитивным, но внутренняя озабоченность присутствует.
Уоррент отводит меня в сторону и в две минуты излагает обстановку. Оказывается, уже тут, в порту, капитан корабля‑«извозчика» вступил с ним в контры.
Ссора Вальтера с капитаном переросла в элементы рукоприкладства, причём с участием как самих отцов‑командиров (приписанных по разным ведомствам), так и их подчинённого личного состава. Как итог, Вальтер споро выгрузился на берег с минимальным арсеналом и устроился тут, в относительно безопасном месте.
Матросы с корабля, регулярно сходя на берег (вопреки позиции уоррента, но с разрешения капитана), посещают все подряд злачные заведения, пьют, волочатся за слабым полом (это здесь недорого и крайне доступно).
Кроме вышеозначенного, представители экипажа корабля ещё и дерутся со всеми подряд (кроме местной стражи – чревато). Пару раз сцеплялись даже людьми Вальтера в кабаках (эти заходили просто прикупить еды).
Местные вроде уже шутят и судачат о странных «бледнолицых», прибывших на одном корабле, при этом мало не до поножовщины ненавидящих друг друга.
Груз, предназначенный для передачи мне, капитан корабля, в нарушение всех инструкций, разгрузил на местный таможенный склад порта: если б мои ящики остались на корабле, рейдовая стоянка оплачивалась бы по более высокому тарифу (такие вот дурацкие правила), и плата бы шла из корабельной казны (вотчина капитана).
Теперь же, за хранение груза должен будет платить получатель. Капитана нимало не волнует, что таких денег с собой у меня могло бы и не быть – главное, что со своей головы он заботу вроде как снял.
– Так а почему тогда он вообще не развернулся и не отчалил? – резонно интересуюсь, пытаясь постичь логику сего деятеля.
– А без твоей отметки не может, – смеётся Вальтер. – Ты с его амулета должен отправить только тебе и Пуну известное подтверждение. Иначе рейс ему не зачтут и не оплатят. Кстати, это из‑за Пуна вся ботва и началась.
Оказывается, мой «маленький братец» за последнее время в Столице развил кипучую деятельность настолько, что сдвинутыми с былых позиций оказались даже кое‑какие рода Большой Двадцатки (и это только начало, только тс‑с‑с! Сообщил Вальтер шёпотом).
Это корабль, ни много ни мало, оказался приписан к тому торговому дому (на бумаге), с которым сам Пун и всё руководство «проекта», сказать мягко, не ладили.
Капитану что‑то такое резко пришло на его амулет, от полу‑частного хозяина; и капитан в мгновение ока в одностороннем порядке изменил протокол сотрудничества с Вальтером.
– Накладки случаются, – смеюсь, обнимая Вальтера ещё раз. – Я всё равно чертовски рад тебя видеть!
В этот момент от моего сопровождения отделяется конь Алтынай. Она, посчитав данное мне время достаточным для конфиденциальных приветствий, спешивается рядом с нами.
Знакомство её и моего «дяди» занимает ещё с четверть часа, в течение которых переводчиком кроме меня выступить некому. Через четверть часа, к нам присоединяется и Разия, которой без Алтынай стало скучно и неуютно.
Мне на мгновение кажется, что длинные и тягучие взгляды персиянки и Вальтера (которыми они обменялись) никак не соответствуют внешней лёгкости их приветствий друг другу.
– Основная часть отряда стала лагерем с противоположной стороны города, – указывает Алтынай на север. – Давайте переместимся ко мне и продолжим в более подобающей обстановке.
Уоррент беспрекословно соглашается, миномёты грузятся на взятый про запас гужевой транспорт и вскоре мы вчетвером мерно трюхаем впереди конного строя, состоящего вперемешку из степняков Алтынай и усаженных на запасных коней спутников Вальтера.
– Ты, кстати, отпишись Пуну! – спохватывается Вальтер. – У меня с собой есть то, что нужно для связи один на один.
По тону понимаю, что от щедрот наших связистов была выдана неучтённая пара амулетов, предназначенных исключительно для нас двоих.
– Давай доедем в лагерь, – смеюсь, – зарежем барана. А о делах уже потом. Я, честно говоря, не понимаю, как мне тут относиться к его демаршу там . Если, говоришь, все твои сложности здесь оказались связаны с результатами его, гхм, политической деятельности.