Но Дом «Рича» собственные интересы в этом регионе имел (пусть и не афишируемые, пусть и не в одиозном Султанате, а по соседству). Недолго думая, в Семье решили внедрить в команду своего человека; и вот целый виконт, притворяясь простым солдатом, глотает пыль где‑то у чёрта на рогах, почти что в Хинде.
Сам он, кстати, не обольщался по поводу своей великой роли в данной миссии: выбирали того, кто с запасом соответствовал умом и телом предстоящему путешествию, но кого не жаль было лишиться, случись вдруг что. Впрочем, седьмой ребёнок в семье, «Рич» радовался и такому трамплину, чтоб быть замеченным наверху и выделиться из серой массы таких же точно детей самого многочисленно Дома в Двадцатке.
Труднее всего давалась личина простонародья. Не смотра на то, что и над руками (включая ногти), и над причёской, и над манерами «Рича» старательно поработали, ему приходилось постоянно сдерживаться, чтоб откровенной репликой не дать понять о той гигантской разнице, что существовала между ним и окружающим его быдлом.
Будучи от природы неглупым, он выбрал лучшую в таких случаях тактику – молчать. Окружающими же, в свою очередь, его нелюдимость была признана за черту характера и к немногословному соседу вначале по кубрику, теперь – по палатке, никто особого внимания не проявлял.
Тем более что местные дикие края не особо‑то оставляли сил на праздное или на желания лезть во что‑то ещё.
Получатель груза из местных краёв прибыл нескоро. Всё это время виконт, вместе со всеми, обживал склон какой‑то горы и с ужасом прикидывал, что будет делать, если придётся отбиваться от местных орд. Слава всем богам, непоправимого не случилось (хотя нервы были попорчены изрядно).
Получателем так тщательно лелеемых ящиков оказался весьма солидный конный отряд каких‑то аборигенов под предводительством совсем ещё юной девчонки. При ней, правда, состоял огромный звероватый охранник или спутник, с которым Вальтер сразу принялся оживлённо общаться наедине, не допуская к тому никого из столичного сопровождения.
«Рич» несколько раз пытался то оказаться рядом, то зайти в неожиданный момент, но к своему великому сожалению не преуспел в этом: при его появлении, дед машинально переворачивал вниз амулеты и бумаги, а местный «получатель груза» тут же замолкал, доброжелательно и безмятежно глядя на виконта. Кстати, не понятно было даже, на каком языке они между собой общаются.
«Рич» бы очень удивился, если бы узнал, что лысый здоровяк в жилетке на голое тело так же, как и он сам, говорит с Вальтером на Всеобщем. Однако, все возможности сойтись накоротке с кем‑либо из местных были отрезаны: специально выделенные девчонкой‑командиршей узкоглазые люди сутками напролёт «блюли покой гостей» (на самом деле – не давали тем никуда лезть и, возможно, ещё их охраняли. Тут неточно, поскольку сам виконт никаких серьёзных угроз пока своими глазами не видел, несмотря на всё нервное напряжение).
Вообще, перед приездом этого отряда, виконт рассчитывал: совокупными силами его и корабельной команды (действующей, видимо, со сходными инструкциями, но из другого Дома), должно получиться пролить свет на адресата и личность получателя. Плюс – выяснить, что именно затевает в этих землях Она, отправляя сюда и такую прорву оружия, и припас к этому всему, и ещё посылая далеко не самого последнего человека в иерархии первого департамента (речь о Вальтере).
Надежды оказались тщетными. Ничего прояснить пока не удалось, не смотра на все старания.
«Рич», добросовестно исполняя получаемые из дома инструкции, по нескольку часов в сутки старательно отвечал на все приходящие на амулет вопросы. Он то описывал людей вокруг себя и их снаряжение, то детально припоминал внешность каждой из двух особей женского пола в «караване», то вообще старательно пересчитывал количество людей в отряде и фиксировал внешние отличия двух народов, его составлявших (тут было просто: одни были явно узкоглазыми с востока; другие же могли бы напоминать самого «Рича», если бы их одеть чуть иначе, изменить стрижку бороды и волос на голове а также привить кое‑какие светские манеры – например, не есть из общего котла руками).
_________
Примечание.
В гостях у пакистанцев, как‑то получил предложение от близкого тамошнего товарища попробовать употребить вместе со всеми плов руками. Обоснование от него: в том климате, при каких‑то там диетах и раскладах (не помню уже всех деталей, помню только, что дело было в оразу (надеюсь, все знают, что это – лень расписывать)), когда ты кушаешь рис плова руками, микро‑жидкость с твоих пальцев (имеются ввиду видимо потные и сальные железы тела человека), попадая вместе с рисом в желудок, как‑то там что‑то стимулирует в кишечнике. Типа, это элемент поддержания и иммунной системы, и пищеварительной, и чего‑то там ещё в агрессивных условиях. Вроде как не дикость, о вполне обоснованная часть культуры. Fermentation support, если дословно.
Сам товарищ, на всякий случай, выпускник Исламабадского университета, магистр экономики и маркетинга (диплом Великобритании) и вообще его батя – аналог нашего Главного Архитектора Республики (у них – провинции, потому что их провинция по населению больше всего Казахстана). Семья не простая. Он так и сказал: веришь, у нас ложка найдётся? Если бы мы хотели её найти…
До того момента, лично я искренне считал поедание плова руками, гхм‑кхм, как бы тут поделикатнее… признаком не слишком глубокого проникновения того, что я считаю цивилизацией, в тамошние края.
Ошибался. Как и во многом другом в тех местах поначалу.
Кстати, наесться руками с непривычки лично мне оказалось сложнее, чем китайскими палками. Кто хочет, может повторить эксперимент.
_________
После одной из таких переписок с Домом, виконт почувствовал, что курировавший его старший очень возбудился. Сам «Рич» понял это тогда, когда его заставили описывать внешность спутницы узкоглазой «Ханшайым» пять раз кряду в течение двух суток (кстати, эта вторая девчонка была очень даже ничего на вид, на задворках сознания задумчиво отмечал виконт. С такой бы интересно было покувыркаться, кхм, будь края не этими, а чуть другими).
По окончании препарирования мельчайших нюансов внешности второй девки, старшие Дома чуть не в два раза больше внимания уделили структуре прибывшего за грузом отряда.
«Рич», старательно отвечая на вопросы, вскоре и сам с удивлением разобрал, что в получателях числилось по меньшей мере два различных народа. Правда, пусть он специально не приглядывался к дикарям, но уж разрез глаз‑то и чуть различные повадки в быту и за столом заметить мог, упрекали его из дома.
Как будто состав отряда что‑то меняет, недовольно ворчал виконт, часами просиживая над амулетом (для чего, в свою очередь, приходилось подолгу просиживать в одном деликатном месте, изображая телесную нужду).
Последний приказ «Рича» крайне удивил. Он повторно перечитал сообщение; потёр нос; затем запросил подтверждение.
Получив которое, откинулся на спину и долго соображал: везение ли это и возможность выделиться среди прочих? Или же всего лишь наплевательское отношение Дома к рядовому (с их точки зрения) исполнителю?
*********************
– Ну что, как поговорили? – Алтынай в одно касание соскакивает с коня, подходя ко мне.
На каком‑то этапе ей надоело смотреть за занятиями и за тем, как люди Актара пытаются повторить упражнения вслед за степняками. Она спустилась с холма и, взяв с собой дежурный десяток (оговорено и обсуждению не подлежит), отправилась кататься по окрестностям.
Когда она возвращается, мы уже заканчиваем, поскольку я не хочу отбить у людей Актара весь энтузиазм запредельной нагрузкой на первом занятии.
– С Актаром? – уточняю, сворачивая кое‑что из снаряжения.