— Воевать, воевать до конца, если хватит политической решимости и воли! Тут есть выбор, у поражения таковой отсутствует. Обрести союзников — а они есть, «владычицу морей» боятся, но не любят. И вести войну не так, как надеется неприятель — крепко ударить по самому больному месту…
Тут допустимо несколько вариантов «родственной» трактовки — муж, жена и шурин. Либо дядя с любимым племянником и племянницей. Или…
Глава 13
— Мой молодой друг, зачем воевать самим, если за нас это охотно совершат «желтолицые друзья». Тем более, когда их терпение подошло к концу, и скоро в ночной тишине их миноносцы подойдут к русским гаваням. И попробуют повторить то, что однажды у них получилось.
Сигарный дым поднимался к потолку, сизой струйкой входя в отдушину. Возможно, несколько веков тому назад в этой комнате за стаканом выдержанного бренди также спокойно сидели почтенные джентльмены, получившие рыцарские звания за успешные набеги на испанские порты в Карибском море, потопившие немало галеонов, что везли серебро в Кастилию из рудников «Нового Света», тогда загадочной страны Эльдорадо.
— Вот только сейчас у них ничего не выйдет. На этот счет у русских есть поговорка — «когда обожгли губы на кипятке молока, то дуют на воду». Звучит несколько иначе, но смысл такой.
— Вы настолько хорошо знаете русский язык, сэр?
Молодой джентльмен внимательно посмотрел на старика, он давно перестал чему-либо удивляться в клубе. Ведь каждый имеет право на свойственную только ему экстравагантность — кто собирает чучела или бабочек, но есть и полиглоты, знающие множество языков. Особенно много их среди моряков — они умеют ругаться на множестве наречий, постоянно пополняя свой обширный словарный запас в долгих плаваниях.
— О нет, я даже не могу изысканно ругаться, ибо русским это зачастую заменяет речь. Кстати, очень полезно для спешности в бою — передача приказа идет несколькими рублеными фразами, которые полностью заменяют все уставные формулировки, имеющие гораздо больше слов. Вот, послушайте всего одно слово, и вы поймете, в чем сила русского солдата. Да-да, именно солдата — не дай вам бог увидеть, как они идут с ним в атаку, уставив в ваш живот свои граненые штыки.
И старый джентльмен произнес всего несколько выразительных букв, сложившихся в знакомое сочетание. Молодой заместитель министра встряхнул головой, и удивленно спросил:
— Зачем взывать о мире, если они идут в рукопашную схватку? Или это какой-то ритуал, вроде обязательного кодекса при дуэли, когда секунданты предлагают соперникам примириться?
— Хм-ха, насмешили вы меня, мой молодой друг, ха-ха…
Клекочущий старческий смех стал ему ответом. А затем последовало пространное объяснение, не вполне понятное:
— Этот призыв не о мире, мой молодой друг, это так они поминают тот орган женщины, благодаря которому младенцы появляются на свет. Русские вообще часто приводят именно половые органы мужчин и женщин, а также процесс взаимодействия между ними от рождения и до смерти. И всяческие производные от этих самых действий. В этом и есть сакральный смысл их заклятий, которых мало у нас, да и у других цивилизованных народов, где чаще прибегают к богохульствам. Чтобы понять хоть что-то у меня ушло полвека жизни. Но я не зря потратил это время — вот послушайте.
Старый джентльмен стал произносить короткие словосочетания, основой которых был бесконечный «мир», «мир», «мир», совершенно непонятный для его молодого коллеги. Тот только потряс головой еще один раз, и ошеломленно спросил, не скрывая интереса:
— Что все это означает, сэр?
— О, разное, мой юный друг. Угроза убийством, одобрение, порицание, призыв драться, отчаяние, приказ открыть огонь, задробить стрельбу и многое другое. Как видите, столь обширный объем понятий на основе всего одного слова с небольшими добавлениями. Очень сочный язык, крайне выразительный. А теперь послушайте еще одни термины, с точно таким же обозначением как уже приведенные, но уже на основе нашего мужского «достоинства» — вы понимаете, что я имею в виду.
Пожилой лорд стал снова приводить рубленые фразы, похожие по звучанию на вскрики, из которых непрерывной лентой пошел один только постоянно задаваемый вопрос — «кто», «кто», «кто».
— Но разве так можно говорить, сэр? На основе всего двух обозначений получить столь огромное количество понятий?
— Вот это и есть загадка, мой друг. У русских их много, и не такие они варвары, как повествуют в наших газетах. Поверьте мне на слово — каждый день я читаю сотни отчетов о проделанной работе от многих агентов, что достаточно прожили в России. Поверьте, ни одна страна в мире не имеет о России такой осведомленности как мы. В каждой знатной семье принято нанимать для отпрысков бонну, при лошадях держать кучеров, при лорде секретарей, при усадьбах дворецких. И знать стремится нанимать для этого подданных Британской империи. А те служат честно нашей короне, сохраняя верность — каждый возвращающийся или прибывающий из России обязан отчитаться и составить доклад на возглавляемую мной службу. И ответить на все возникшие у нас вопросы. Так что многие тысячи человек есть глаза и уши — даже у царя была наша бонна, что воспитывала еще его супругу. Как видите, я предельно откровенен с вами. Да, что вы знаете о казаках?