Вторым обсуждался вопрос о создании свободной территории. Мы не могли больше кочевать от села к селу, от одного горного массива к другому. Нужна была своя территория, на которой мы установим власть Отечественного фронта и будем защищать ее всеми силами и средствами.
Третьим вопросом, поставленным на обсуждение, была наша политика в отношении царской армии, разложение которой день ото дня углублялось. Без разгрома армии как орудия фашистской диктатуры невозможен быстрый захват власти.
В конце совещания товарищ из окружного комитета сообщил об изменениях, которые партия произвела в руководстве зоной. Меня назначили командующим, Георгия Аврамова — комиссаром, а Денчо стал главным инструктором по боевой деятельности всех отрядов зоны.
Во время совещания было получено известие из Югославии, что ожидается прибытие оружия. В силу этого отряду пришлось немедленно покинуть трынскую территорию и направиться в село Петрова-Гора Вранской околии, где состоялась встреча бойцов отряда с уже прибывшей в этот район нашей бригадой имени Георгия Димитрова под командованием Атанаса Русева и Кирила Игнатова.
О формировании бригады имени Георгия Димитрова стало известно окружному комитету партии, и он решил принять все меры для ее укрепления. Заняться этим на месте поручили начальнику штаба зоны Здравко Георгиеву, который в середине августа прибыл в село Крива-Ливада Вранской околии. Там в эти дни находились товарищи Киро Игнатов, Атанас Русев, Георгий Аврамов, Денчо Гюров, Кирил Богословский, Выльо Вылев, Борис Ташев, Славчо Венев и Иван Маринов. Они приняли участие в совещании, которое обсудило морально-политическое состояние бригады и решило немедленно пополнить ее примерно пятьюдесятью опытными партизанами из состава Трынского и Босилеградского отрядов. В их число попали Славчо Венев, Сашо Бырлиев, Марко Бехар, Златко Янакиев, Никола Тасков, Петр Младенов, Иван Янакиев, Зиновий Зиновиев и другие. Таким образом, бригада возросла до трехсот человек и стала полностью боеспособной единицей, в связи с чем, учитывая просьбу югославских руководителей, ее перебросили в Македонию.
Хотя бай Пешо и Денчо находились от меня довольно далеко, мы изыскивали способы согласовывать почти все наиболее важные вопросы, касающиеся нашей политической и военной деятельности.
Так, в письме, отправленном в конце августа или самом начале сентября, бай Пешо информировал меня о назначении нового руководства Трынского отряда (командиром стал Захарий Гюров, а комиссаром Александр Василев) и об отказе английской миссии доставить нам оружие. Этот отказ английские офицеры мотивировали тем, что их правительство смотрит на кабинет Муравиева как на силу, способную изгнать немцев из Болгарии и дать болгарскому народу свободу и независимость.
«А по сути дела, — писал бай Пешо, — правительство Муравиева по вкусу не болгарскому народу, а английской буржуазии, которая ожидает, что оно подчинит Болгарию воле Черчилля».
В том же письме бай Пешо сообщал, что всего за два дня в отряд влилось 70—80 солдат, а 25-й полк готовится в полном составе присоединиться к партизанам.
Перемену в настроении армии мы объясняли возложенной на нее новой задачей взять на себя борьбу с партизанами, что, по мнению большой части солдат и офицеров, армии может оказаться не по зубам. Они правильно разбирались в обстановке и единственным разумным выходом считали переход на сторону народа, что сохранит их честь и не нарушит верности своему отечеству.
«От твоего имени и Денчо мы послали письмо в гарнизон на Тумбе, предлагаем им переходить к нам, — сообщал бай Пешо. — Сейчас ожидаем результата. Думаем, он будет благоприятным. Мы считаем, что раз уж вы с Георгием на месте, вы справитесь с работой в Трынском краю. Если есть предложения, пришли нам, твои советы для нас очень ценны. Пошли их и Тошо, товарищу из Годеча, Любо, Георгию и Цеце».
Приблизительно в это же время я получил письмо и от Раденко Видинского. Подчеркнув важность устойчивой связи между нами, он заканчивал письмо словами:
«Ты знаешь, что решающий час пробил. Восстание началось. Да здравствует революция!
В августе партия опубликовала два важных документа: циркуляр № 4 Центрального Комитета и статью Георгия Димитрова.
Циркуляр был адресован руководству, организациям и членам Рабочей партии. В нем говорилось, что Болгария переживает исторические дни, для нее пробил решающий час, судьба ее зависит исключительно от народа и патриотически настроенных слоев армии. Дальнейшее, хотя бы еще на день, пребывание у власти силой навязанных народу регентов и прогерманского правительства Багрянова, продолжение в любой форме союза с немцами означает разгром и гибель нашей родины.