Тем временем существо начало что-то шипеть, все сильней и сильней, но по мере того как шипение увеличивалось можно было различить отдельные звуки, складывающиеся в слова.
— Не тебе решать, избранная народом хранить тайну. — разобрали все стоящие на поляне. — Дитя по праву мое.
— Дитя принадлежит другому народу и роду. Не заставляй меня отдавать приказ.
Существо не ответило, атаковало неожиданно, ловко увернувшись от парочки коротких копий. И тут же все на поляне попали в силовой кокон, замерев тем самым как ледяные скульптуры. А дитя из рук существа аккуратно под действием силы опустилось на траву.
Через час, всех находящихся на поляне неведомая сила отпустила, но как показали следующие события она не ушла. Один из народа «звезд» попытался ткнуть мечом в Вестника, но всех опять сковала сила. И так несколько раз, пока до всех не дошло, что любое даже косвенный намек на причинение вреда ведет к парализации. Причем спасения от нее не было. А попытавшись покинуть поляну, дети звезд с удивлением поняли, что лес им не подчиняется и даже наоборот настойчиво заставляет остаться на поляне.
— Что делать будем? — спросило существо — нам ясно дали понять, что вражда не уместна.
— И это говоришь мне ты? — выразительно посмотрела на Вестника Хранительница.
— Я. Народ звезд считает, что у нас понятие мира? И это мне говорит та, что хранит тайны.
— Молчи, отродье! Иначе я вырву тебе сердце.
— Ш-ш-шаа! — лишь услышала в ответ Хранительница.
А еще через час поляну огласил плач младенца.
— Дитя хочет есть. — спокойно произнесло существо. — Нам не выбраться отсюда без него.
— Только не говори, что у тебя есть сострадание. — повернулась к Вестнику Хранительница.
— У меня есть ум. И я точно вижу, что все это ради дитя.
В этот момент один из воинов подойдя к краю поляны, увидел, как перед ним чуть раздались в стороны ветки деревьев, открывая вид на очень редкую, но вполне съедобную ягоду и поедающих эту ягоду пару аниев[3]. Раздумывал воин недолго, и буквально через десяток секунд, отряд обзавелся трофеями.
— И как кормить дитя? — через час после того, как была успешна охота спросил один из воинов у Хранительницы. На что последняя не ответила
— Ха-ха-ха. Неужели та что хранит тайны не знает такой простой вещи? — веселилось существо.
— Не твое дело отродье. Народу звезд нет дела до человеческих детей.
— Когда-нибудь, вас это и погубит.
— Что ты сказал, тварь? — зашипела Хранительница.
— Я сказал, что когда-нибудь ваша гордость вас погубит. А дитя кормить просто, надо всего лишь отварить кусочки мяса без соли и специй и давать ребенку, чтоб тот их обсасывал.
Хранительница молча кивнула головой и один из воинов тут же подвесил котелок с водой над огнем. Благо рядом с поляной обнаружился родник.
Прошла неделя с того момента, как отряд повстречал вестника. Все это время выходить за пределы поляны мог только один из воинов, тот что сумел в первый день добыть пропитание. Всех остальных не пускал лес и сила, что могла сразу же парализовать. Постепенно, все существа поняли, что им нужно заботиться о ребенке. И заботиться нужно именно всем вместе. Но больше всего испытаний выпало на долю Хранительницы и Вестника. Воинов почему-то не подпускала сила, если ребенка нужно было подмыть и купать. Сила определила для дитя отца и мать к такому выводу пришли все воины, и просто сосредоточились на нуждах лагеря.
— Мы не уйдем отсюда просто так. — произнес Вестник через десть дней. — Нужно решать. Нам намекают, что мы с тобой родители.
— Договор. Я предлагаю договор. Воспитание дитя до его совершеннолетия. Как отец и мать. Сделаем малый брачный союз.
— С дополнением, что никто из твоего народа не будет вредить мне напрямую или опосредованно. — произнес Вестник.
— Договор через силу? — спрашивает Хранительница.
— По-другому ни как. — разводит руки в сторону на человеческий манер существо. — Только одно уточнение: до какого совершеннолетия мы его растим? Вашего, нашего или его?
— А во сколько у них совершеннолетие? — искренне спрашивает Хранительница.
— У них в восемнадцать, судя по тому, что я узнал в их мире, у нас в пятьсот.
— У нас в пятьдесят. Восемнадцать как-то больше по нутру.
— Согласен. Тогда до восемнадцати циклов мы растим дитя как отец и мать. Договор?
— Договор!