— Ну да, это не забудешь, — прошипел Артем, — если б не она, я бы не сидел сейчас дома и не занимался хозяйством.
— Прости, что заставил вспомнить неприятный момент жизни, — несколько смущенно и виновато отвел взгляд в сторону Федька.
— Да ладно, пустяк. Что было, не вернуть. Может, оно и к лучшему.
— Прости еще раз. Тогда ведь на твоем месте должен был быть я. А я не смог тебе ничем помочь… — совсем погрустнел эмчеэсник.
— Да что ты мог сделать против такой мощи! Целый отряд бойцов тогда раскидало, как слепых щенков. Ты продолжай. К чему тут та девчонка? — приободрил его «братец».
— А к тому, что, полагаю, такая вот девчонка с легкостью могла бы переместиться в другой мир. И ведь не зря нас за ней посылали. Видимо, об этом начальство давно пронюхало и потому хотело захватить эдакое новейшее оружие в свои загребущие лапки. Только вот «оружие» не захотело отдаваться добровольно.
— Мало того, оно исчезло с поля боя, словно и не было, — продолжал Федька.
— А может, просто затаилось? И жаждет мести, — перебил его начинающий догадываться, о ком речь, Артем голосом диктора из фильма ужасов.
— Да что вы тут пьете? У вас крышу точно снесло. Вы оба себя слышали? Что за чушь вы сейчас несете? — опомнился Алекс. — У вас чай не конопляный случайно?
— Чай у нас не конопляный вовсе. А чушь несешь ты, отказываясь воспринимать то, как оно есть. Понимаю, не всем дано видеть, но не запрещается в это верить или хотя бы допускать существование другого мира, — абсолютно спокойно проговорил Артем. — Какие будут предположения? — обратился к Феде. Но тот не спешил с ответом, будто собирался с мыслями, обдумывая, как сказать.
— Так что ты предполагаешь? — снова переспросил его сидящий слева.
— А то, что его друзья сейчас сто процентов находятся в параллельно существующем мире. Во всяком случае, их на Земле точно нет! — с полной уверенностью заявил спецагент.
— Ух, ты! Но вот живы ли они, ты можешь на сто процентов подтвердить?
— А что, собственно, с ними могло случиться? Я думаю, живы. Во всяком случае, на момент перемещения точно. А там, конечно, Бог знает, какая флора и фауна встретится, не говоря уже о разумных, которые могут оказаться, в силу наличия мозгов, не очень дружелюбными, — допивая чашку чая и наливая новую, высказал он предположения.
— Думаешь, ты перечислил все возможные опасности?
— А что же еще может случиться там? Ну, не считая каких-либо катаклизмов, стихийных бедствий, войны, наконец. — Собеседник желал выпутаться из ситуации.
— Нет! Это я не беру во внимание. Дам одну подсказку: они могли погибнуть еще до перемещения.
Это заставило задуматься «младшего братишку». В образовавшейся паузе вставил слово немного успокоившийся и переставший ходить по комнате Алекс:
— Я, наверно, вас покину. А то, смотрю, вы еще долго будете нести эту чушь. Судя по всему, чай нескоро перестанет действовать. Видимо, вскоре надо ожидать прихода зеленых человечков? — Он уже откровенно, чуть ли не истерично, хихикал. — Так что я пошел. — И, с улыбкой обращаясь к Артему: — Позвонишь, как отпустит. Я ближайшие три дня буду дома.
Поспешно пожал руку Федьке: — Приятно было познакомиться. Ценю оригинальный способ вывести меня из депрессии. Я от души насмеялся на неделю вперед. — Повернулся и вышел на улицу.
Артем вскочил его догонять: — Постой! Ты не так все понимаешь! — Он его настиг уже у машины. — Я понимаю, что это невозможно представить, но это есть! Хочешь ты того или нет, но оно есть! Взять хотя бы твою Люсю, ты сам знаешь, что она необычна, по твоим рассказам.
Алекс закрыл дверцу, вернулся к колодцу, зачерпнул воды и выплеснул ее себе на голову. Не слушая друга, идущего сзади и что-то объясняющего про экстрасенсорные способности, ментальную связь, пророческие сны и всякие сверхъестественные силы.
— Ты поезжай домой, соберись с мыслями, почитай в нэте по этому поводу. Ты же умненький мальчик, все поймешь. А со временем, может, и увидишь. — Артем не отступался.
— Ладно, ладно, почитаю, — все еще смеялся музыкант. Попрощавшись, ушел.
Конечно, он допускал присутствие тонкого мира, даже встречался с его проявлениями, взять хоть Фима с его предчувствиями или саму Люсю, однако отказывался верить в то, что оно коснулось Люси в иной форме. Еще хуже то, что, если оно так, как говорили в берлоге, он не знает, чем помочь, как ее вернуть обратно.