Марисала повернулась на бок и прижалась к нему спиной. Лайам крепко обнял ее.
— Давай поженимся после Дня Благодарения, — предложил он. — А можно поехать в Сан-Салюстиано и обвенчаться там.
— Если хочешь, — прошептала в ответ Марисала.
— Хочу. Я хочу любить тебя на пляже, залитом лунным светом. И высоко в горах. Я хочу, чтобы ты вернулась на Сан-Салюстиано как моя жена.
Марисала не могла ответить — она задыхалась от счастья и боли.
— Моя жена… — прошептал Лайам. И почти сразу же дыхание его стало спокойным и ровным — он заснул.
Марисала лежала без сна, глядя во тьму, и думала.
Лайам хочет, чтобы она стала его женой. Она — или та женщина, что блеснула на балу? Увидев ее в новом, женственном облике, он решил, что это и есть настоящая Марисала.
Но он ошибается.
Глава 10
Лайам открыл дверь — и сердце его сжалось от дурного предчувствия.
На пороге стоял представительный мужчина лет сорока и с ним две девочки: одна — лет четырех, другая — постарше, должно быть, во втором-третьем классе; обе белокурые и на удивление хорошенькие.
Мужчина протянул руку.
— Рон Хьюджес, — представился он. — Мы пришли за Флаффи.
— Флаффи?
— Здравствуйте, я Марисала. Это со мной вы разговаривали по телефону.
Мара с Эвитой на руках спускалась вниз по лестнице.
Младшая девочка взвизгнула от дикого восторга:
— Флаффи! — воскликнула она. — Папа, это наша Флаффи!
Эвита радостно залаяла и начала рваться с рук. Марисала спустила ее на пол, и девочка и собака бросились друг к другу. Девочка гладила и целовала собаку, а та лизала ей руки шершавым языком.
— Видишь, папа, мы не ошиблись! — воскликнула старшая девочка. — Это точно Флаффи!
Лайам выругался про себя. Знал же, что рано или поздно Эвита найдет хозяев! Говорил же Марисале…
Марисала сидела на ступеньках, сложив руки на коленях, и молча смотрела, как две девочки ласкают щенка, которого она успела полюбить.
— Мне никогда раньше не приходилось попадать в подобные ситуации, — смущенно заговорил Лайам, обращаясь к Рону, — и я не знаю, что делают в таких случаях. Может быть, у вас есть фотографии, документы или еще какие-нибудь доказательства, что собака ваша…
— Зачем тебе доказательства? — тихо отозвалась со своего места Марисала. — Взгляни на них, Лайам. Конечно, это их собака.
Рон полез в карман за бумажником.
— Я готов выплатить вознаграждение…
Лайам не выдержал.
— Нам не нужны ваши деньги, — резко ответил он. — Объясните лучше, как случилось, что вы потеряли собаку и хватились ее лишь через несколько недель!
Рон подошел ближе и понизил голос:
— Моя жена, — начал он извиняющимся тоном, — поехала по делам в Вашингтон и там попала в аварию. Нам пришлось срочно лететь к ней. Флаффи мы отдали на попечение соседу. Вернулись лишь несколько дней назад и узнали, что она сбежала. Я ценю вашу заботу о ней и готов вознаградить вас…
— Как себя чувствует ваша жена? — спросила Марисала. Она встала и подошла к Лайаму, тяжело опершись о его плечо, словно отчаянно нуждалась в его поддержке.
— Пока она ходит с трудом, но врачи утверждают, что через несколько месяцев все будет в порядке. — Рон неловко вертел в руках бумажник. — Послушайте, я все же хотел бы…
— Пожертвуйте эти деньги в Бостонский Центр помощи беженцам, — ответила Марисала. — Это будет для нас лучшей наградой.
Рон кивнул.
— Хорошо, так и сделаю. — Он покосился на Флаффи и дочерей. — Ладно, тогда мы, наверно, пойдем.
— У нас есть поводок… — Марисала двинулась в сторону кухни.
— Спасибо, я принес с собой. — Рон достал из кармана кожаный поводок. — Пойдемте, девочки.
Собака вскочила, сделала круг вокруг девочек, затем вокруг Лайама и устремилась на кухню.
— Флаффи, вернись! — младшая девочка побежала за ней.
— Я ее приведу, — спокойно сказала Марисала и пошла на кухню.
Лайам слышал, как она подзывает щенка по-испански.
Старшая девочка удивленно расширила глаза.
— Разве Флаффи понимает по-французски? — спросила она у отца.
— Это испанский, Эшли. Да, думаю, за несколько недель она успела кое-чему научиться.
Из кухни появилась Марисала с Эвитой… нет, с Флаффи на руках. Она поцеловала щенка в кудрявую макушку, опустила его на пол и помогла Рону пристегнуть поводок к ошейнику; затем подняла глаза на девочек.
— Смотрите за… за Флаффи получше. Ради меня, хорошо?