- Ох, что ты, разве я могу отказаться от такого мужчины, - подыграла Кира, косясь на Макса хитрым взглядом, а тот, услышав эту фразу, растянул довольную улыбку на все лицо. Кира тут же нахмурилась, вспомнив, что ей еще предстоит целых пять свиданий, и свой выбор она еще не сделала. Не стоит бросаться такими фразами, даже в шутку, ведь что из всего этого выйдет, она понятия не имела, хоть уже и прониклась к маленькой рыжей девчушке.
- Ну-ну, посмотрим. Знаешь, Макс самый лучший, а ты его зацепила. Не обижай его, - в один миг став серьезной, выдохнула Ася. – Ладно, голубки, не буду вам мешать, - улыбнулась она, схватила тарелку с двумя пирожными и, прихватив еще и кружку с чаем, упорхнула в свою комнату.
- Прости, Аська редко следит за языком. Уже не знаю, как с ней бороться, - виновато пробубнил Макс, опустив глаза.
- Она просто заботится о тебе. И она очень милая, как маленький ураган, - поспешила успокоить его Кира.
- Ураган, не то слово.
- Я думаю, завтра ты должен восполнить недостаток пирожных в холодильнике, раз уж мы на них покусились, - хохотнула девушка.
- Несомненно, этот чертик в юбке от меня не отстанет, пока я не возмещу все потери, - рассмеялся Макс.
Внезапно по квартире разнеслась громкая музыка. Песня Ёлки «Море внутри меня». Нежная, романтичная, пронизывающая до дрожи и такая сближающая. Фирсов сразу догадался, что это спланированная акция и послал сестренке ментальное «спасибо».
- Потанцуешь со мной? – протянул он руку Кире.
- С удовольствием, - смущенно ответила та и вложила свою ладошку в его руку. Макс притянул ее к себе, обняв одной рукой за талию, а второй скользнул по плечу вниз невесомым касанием кончиков пальцев, мимо локтя к запястью, ощущая дрожь своей девочки. То, как она отзывалась на его прикосновения, возносило к небесам. Кира неравнодушна к нему. Это осознание согревало душу, разливаясь сладкой патокой по венам, заставляя терять голову. Макс взял ее нежную ручку и прислонил ладонью к своей груди в районе сердца.
«Любовь-равновесие, любовь-навсегда, это не любовь, если нет. Любовь же важней всего, любовь - это дар, это не любовь, если нет. Любовь-равновесие, любовь-навсегда, это не любовь, если нет. Любовь же важней всего, любовь - это дар. И когда она есть во мне. Море внутри меня, синее-синее. Волны внутри меня сильные. Солнце живет во мне, солнце живет во мне…» - раздался мягкий нежный голос, обволакивая пару особой аурой романтичной, даже какой-то волшебной аурой, сближая их.
Макс смотрел в бездонные серо-голубые глаза и чувствовал, как тонет в их океане. Он уже давно понял, что не стоит даже пытаться спастись из этого плена, даже не так, он этого никогда не захочет. Его сердце непреодолимо тянулось к Кире, не желая расставаться с ней даже на секунду.
Они оба молчали, боясь нарушить волшебство, возникшее между ними. Глаза в глаза, одно дыхание на двоих и мерные покачивания из стороны в сторону в такт музыке. Любое слово может развеять чудо, что сейчас происходило. Реальность ушла на второй план, все стало неважно. Макс держал свою девочку в руках, обнимал, скользил ласковым взглядом по ее лицу, такому нежному милому…любимому. Он старался запомнить каждую, даже самую незаметную черту ее личика, высечь у себя на сердце и в своих мыслях, чтобы в любой момент, закрыв глаза, представить, что она рядом.
Макс совсем потерялся в вихре ощущений. Еще никогда он не чувствовал себя настолько счастливым. Близость Киры опьяняла, будоражила, срывала крышу. Он так хотел коснуться таких манящих губ, вкус которых он никогда не забудет, но прекрасно помнил, что последовало за его несдержанностью в прошлый раз. Нужно держаться. Держаться до последнего, иначе он снова все испортит.
Волшебные мгновения пролетели быстро и незаметно. Мелодия уже стихла, а Макс все никак не мог разжать объятий. Отпустить Киру было выше его сил. Они так и продолжали стоять, не отрывая друг от друга взгляда и не зная, как вести себя дальше.
- Знала бы ты, как я не хочу тебя отпускать, - с горечью в голосе прервал Макс давящую тишину. – Может, останешься на ночь? Обещаю, приставать не буду и лягу в комнате сестры на надувной матрас.
- Мне кажется, если я еще хоть одну ночь не буду спать в своей кровати, то она затаит на меня смертельную обиду, - хохотнула Кира, заливаясь румянцем. – А если серьезно, то это будет совсем неправильно. И ты это знаешь.