Рассвет она встретила тут же, затем только пошла назад в село. У моста, ей на встречу гнали коров. Неизвестный ей парень долго провожал ее взглядом. А Леся, поправив бандану, гордо прошла мимо: какая разница, что ее видят. В доме, Слава еще спал, а вот дедушка нет. Отчего-то он выглядел сегодня очень бледным, почти серым, а глаза сильно впали.
– Что-то сильно плохо мне, Катюша. Посиди со мной, – попросил он, с огромным трудом приподнимая голову.
Леся подложила ему под спину подушку и села рядом. С дедушки, почти ощутимо, выходила жизнь.
– Дед, я хочу попросить вас называть меня настоящем именем, когда нас никто не слышит.
– Хорошо, – выдохнул он рассматривая девушку.
– Спасибо... Что именно вас беспокоит? – спросила она.
– Все, – ответил дед хрипло. – Боюсь я смерти и жду ее. Скорее уже б.
– Зачем вы так, дедушка? Слава любит вас, а вы хотите бросить его. Вы единственный его близкий человек.
– Я знаю, но нет сил уже жить. Надоело, Катюша… извини, Леся, – он чуть помедлил, прежде чем продолжить. – Мы с Галей любили Славу, как родного внука, но всегда в страхе скрывали правду. Но мне хочется, чтоб ты знала ее.
Леся навострила уши.
– Мы удочерили его мать в школьном возрасте. Своих детей у нас не было, а тут в село забрела девочка. Странная такая, закрытая, молчаливая. Слава унаследовал ее глаза. Мы прониклись к ней душой, и она осталась у нас жить. Славе мы этого не говорили, не хотели, чтоб он чувствовал себя совсем одним. И сейчас, я не хочу говорить это ему.
– Зачем же мне вы это говорите?
– Не хочу умереть с тяжестью на сердце, – ответил старик. – Леся, прошу, не раскрывай ему это. Обещай.
– Хорошо, не волнуйтесь, – кивнула девушка.
– Я рад, что ты рядом с ним. Я спокоен.
Леся порозовела.
– А насчет вчерашнего, не беспокойся. Я попросил Славу больше не водить сюда Ларису Мельнихову.
– Это не обязательно, дедушка, – возразила она. – Я не смогу надолго тут остаться, мне нужно уйти.
– Мне спокойней, когда ты рядом, – заволновался он.
– Не волнуйтесь, я буду тут пока...
Леся замялась, не решаясь продолжить, но дед все понял.
– Жаль. Я надеялся, что ты останешься со Славой. А ты не могла б провести меня туда, и вернутся беречь его?
– Я не могу ни провести вас туда, ни остаться тут, – расстроила она его. – Я не та, кем вы меня считаете.
– Значит, у тебя другое предназначение?
Леся отвернулась, не желая очередной раз спорить об этом. Она достала с кармана карту и показала дедушке.
– Вы знаете, где это находится?
Дед внимательно осмотрел ее.
– Достань очки, пожалуйста. В верхней шухляде.
Леся исполнила просьбу.
– Конечно же, знаю, – воодушевился он, как надел стекла на нос. – Это Хорошки, это Жданы, а вот это – Тишки, – он провел пальцем по карте. – А между ними, вот тут, – он указал на прожженное пятно, – находимся мы – Окоп. Неужели ты не знала, где жила?
Леся разочаровано посмотрела на пятно и обратно спрятала карту. Теперь все обстоит сложнее с поисками.
– Деда, а не слышали вы никогда о каких-то необычных происшествиях в селе. Исчезновения или, там, наоборот.
– Нет, ничего, – чуть подумав, ответил он. – С чего это тебя так интересует? Ищешь кого?
– Не кого, а что, – уточнила Леся. – Но что это, без понятия.
Дед удивленно посмотрел на нее.
– Я подумаю, Леся, может, и вспомню что-то.
– А вот мама Славы. Вы говорили, что она появилась непонятно откуда, – подумала Леся. – Она ничего не говорила?
– Она сказала только свое имя – Ионна. Больше она ничего не помнила.
– Очень необычное имя, – задумалась Леся.
– Да, но мы стали называть ее Инна. Так привычнее.
– Вы не помните, откуда она пришла?
– Ну... ее нашли у леса пастухи, – нахмурился дед. – Одета в одну только длинную старую рубашку. Дикая такая. Не умела даже шнурки завязывать.
– У леса, – задумалась Леся. – Значит, скорее всего, она пришла из него.
– Ты мне напомнила кое-что, – вспомнил дедушка. – Было очень странным, когда там же поселилась старушка Гая. Когда мы были еще молодыми, то с Галей часто гуляли вдоль леса. В один день мы пошли привычной тропинкой и наткнулись на дом. Как он там и когда появился неизвестно, но Гая всегда нас угощала выпечкой.