Теперь Леся поняла, в чем тут дело.
– Так это Лариса тебе наговорила?
– Да, – Лена отвернулась. – Ты говорила ей, что раздражаю тебя.
Вот теперь она действительно раздраженно фыркнула. Лена аж повернулась: ей показалось, что это лошадь. У Леси совсем не было настроения спорить с девушкой.
– Во-первых: такого я никогда не говорила, – твердо заявила она. – Во-вторых: если ты веришь Ларисе, то я в тебе разочарована. Я думала, ты меня достаточно знаешь, чтоб определить, кто врет, а кто нет.
Леся развернула Фею и поскакала обратно.
«Теперь понятно, почему Лена не навещала тебя», – высказала свое мнение лошадка.
«Ага, – кивнула злая девушка. – Эта Лариса неизвестно что еще наболтала. Раньше ко мне приходил Женя поболтать, теперь и его не видно. Чем я ей не угодила?»
Фея промолчала, но в голове Леся отразилось что-то вроде пожатия плечами.
Конюха привезенная новость вывела из себя. Он грубо выругался и пошел в дом звонить Мельнихову, как поняла Леся. Сама же девушка расседлала Фею, остудила ее под краном, расчесала и отвела в стойло. Степанович вернулся в таком же плохом настроении.
– Ну что там? – спросила Леся, пододвинув ему перевернутый ящик.
Степанович сел.
– Он отказался меня слушать. Это он велел им скупиться.
– Понятно.
Леся бросила заплетать колосок на гриве, встала, открыла стойло и вывела Фею.
– Ты куда? – спросил конюх.
– Прогуляться.
– Сначала выведи всех в загон, – напомнил он. – Сегодня я уже сам все вычистил, но завтра не забудь. Это твоя работа. И еще, Роман Никитович приедет к шести. Велел быть на месте.
Леся кивнула. Да, чистить денники и помогать в уходе за лошадями – ее прямая обязанность. Выполнив необходимое, она скрылась в лесу где сняла бандану. У нее есть два часа до приезда Мельнихова, и использовать их нужно полностью.
«Ты все же переживаешь за Лену, – это был не вопрос Феи, а ее утверждение. – Людская натура имеет свойство вредить кому-то ради своей выгоды».
Леся промолчала, но Фея и так понимала ее.
«Лариса увидела в тебе угрозу, – сказала она. – Вспомни, ты ничего не делала против нее или то, что ей не понравилось бы».
Ей вспомнился тот случай, где она слетела с коня, когда ее расхваливал Степанович, и злое лицо Ларисы при этом, но промолчала.
Они вышли к пещере. Леся сняла оголовье, и Фея свободно вдохнула, расправляя крылья.
«Задохнуться можно», – сказала она.
– А мне так каждый день, – сказала девушка, осмотревшись. – А где единорог?
«Его явно нет поблизости», – ответила Фея, хотя это и так видно.
– О нет! – запаниковала девушка. – Неужели его понесло к своим?
«Вполне возможно», – кивнула Фея.
– Нужно срочно туда бежать, пока не поздно, – решила она. – Он еще не окреп, его могут убить.
Она запрыгнула на лошадь.
– На тебе будет быстрее. Полетели!
Фея расправила крылья. Буквально на границе долины единорогов она натолкнулись на беглеца. Леся облегченно кинулась к нему, но тот отстранился.
– Главное, что с тобой все хорошо, – облегченно вздохнула она. – Фея, ты можешь его попросить вернуться?
«Он тебя и так слышит».
«Да, но не прислушивается, – мысленно ответила Леся. – Может, тебя послушает».
«Хорошо, передам».
Беглец повернул морду к Фее, затем отвернулся и пошел дальше.
«Куда он?» – спросила девушка.
«Леся, ты его не остановишь. Если он решил, то так и сделает».
– Я же хочу как лучше, – не понимала она.
«Знаю, – согласилась Фея. – Пошли отсюда, мы тут лишние, да и времени у нас мало».
Лесе пришлось согласиться. Вечером на ипподром приехала вся чета Мельниховых, Лариса находилась в особо приподнятом настроении, все время она улыбалась своим мыслям, а вот Роман Никитович был серьезен. Завтра прибудут первые участники мероприятия, каждый из которых привезет своего питомца. Всего их около десяти. Не профессионалы, конечно, но с опытом. В обязанности Леси входит размещение коней, и уборка денников. Ухаживать за своими любимцами они будут сами, а кто не хочет, то Степанович. Леся, как обычно, на подхвате. Кроме этого, через три дня прибудет еще одна пара новых гнедых, а еще через шесть дней – само открытие. Короче говоря, для Леси это означало, что не будет ни одной свободной минуты.
Сразу после их отъезда она принялась за подготовку. Всего на ипподроме стояло две конюшни способных разместить двадцать восемь лошадей. Одну выделили для гостей, и на ее подготовку ушло пять часов. Только после полуночи девушка освободилась. Как только ее голова коснулась жесткой простыни, ее поглотил глубокий сон.