– Вот так, малыш. Извини, но это тебе необходимо. Пару дней и я тебя отпущу.
Она засунула воробья в нагрудный кармашек, так, чтоб мордочка была открыта. Этот малый ей напомнил о траве, что действовала как местный наркоз, обездвиживая тело. Но есть ли эта трава в ее запасах? Леся осмотрелась, как бы вспоминая, и ее осенило.
– Только не это!
Вскрикнула она и бросилась бежать вдоль реки, ища переход на тот берег. Переплыть, как она сделала до этого, она не может с воробьем в кармане. Спустя немало времени, тяжело дыша, она стояла у озера, где вчера повстречала Славу. Слишком поглощенная своими мыслями, она забыла о своих вещах. За день их мог стащить кто угодно. Она пошарила по всей поляне, но не нашла и заколки. Ее снова пробило на истерику.
– Тихо, успокойся. Что-то я нюни распустила в последнее время, – сказала она себе и, на удивление, сердцебиение утихло.
Она села у воды. Кому понадобилась связка из покрывала? Кто тут ходит чаще всего? Конечно же, Слава. Он, наверное, увидел, что в нем и забрал. Золотой набор Карины стоит не дешево. Точно. Нужно все вернуть, пока он не отдал его своей «Ларе».
При свете дня не очень приятно появляться в селе, да и не разумно после побега. Ночью будет в самый раз, но Слава будет дома и она слишком приметная под луной. Лучше после полуночи, когда луна еще видна, а он будет крепко спать.
– Надеюсь, он все же не заглядывал вовнутрь, – неуверенно сказала Леся.
Солнце находилось в зените, значит остается ждать больше полусуток. Так что она нашла себе местечко в густой заросли папоротника и легла.
Под вечер ее разбудил снова голод. Мыш дремал рядом и еды не собирал. Зачем она ему, он ест раз в сутки. А вот Лесе не хватает жменьки одних орехов. Ей нужно еще. И поэтому она, подхватив сопящего Мыша, пошла в лещину. Плохо то, что она находилась у дороги недалеко от ипподрома. Собрав две жмени так, чтоб никто ее не заметили ни с ипподрома, ни с села, она пошла дальше. Мыш уже проснулся и по ее просьбе поохотился для воробья, так что отужинав, они втроем поплелись куда глаза глядят, вернее куда повели ноги девушки.
Они минули родник, прошли болото, где берет начало канал. Леся вспомнила, как ходила этой дорогой пытаясь выяснить, куда поехал Слава. Парень тогда ей сильно понравился. За этим болотом начинается хвойный лес и, почти сразу, дикий сад. Тут была абрикоса, алыча, груша, яблоки и даже сливы. Деревья все старые, но плодоносные.
Леся отбросила в сторону орехи и помчалась объедаться. Мыш тоже залез на ближайшее дерево поглощать дичку. Подумать только, в таком глухом месте целый сад разросся. Надо обязательно запомнить. А Леся считала, что изучила лес вдоль и поперек.
Вдосталь наевшись, Мыш спрыгнул девушке на плечо и сытно рыгнул.
– А я думала, что ты только букашек ешь, – сказала она.
Мыш издал стрекот и перепрыгнул на грушу. Он пополз к краю и Леся увидела неприметного пушистого зверька с грушей во рту. Та была настолько велика, что зверька и видно почти не было. Видимо он на это и рассчитывал, пока не встретился с Мышом. Они немного «пообщались» и мой Мышонок вернулся на плечо.
– Подумать только у тебя и тут друзья есть, – изумилась девушка.
Леся набрала в жменю дички и пошла к ручью. На сытый желудок можно снова попрактиковаться в магии, тем более родник полон силы, да и луна уже поднялась достаточно высоко.
К сожалению, не помогла и луна. Леся пролежала на траве до полуночи не сомкнув глаз, мечтая о прошлом. Когда луна пошла на спад, Леся пошла в село. Желудок начал опять урчать. Видимо, фрукты быстро переварились, и требовалась следующая порция. Девушка перехватила горсточку лещины по дороге.
Еще пару часов и село начнет просыпаться с рассветом. Леся поспешила к дому Славы, пока и он не проснулся. А вот его дом, самый последний на улице, с заросшим бурьяном двором и покосившимся забором. Со стороны можно решить, что это место необитаемо.
Перелетев призраком через ограду, она заглянула в окно. Перед нею – тесная кухонька, от которой шли две двери. Леся обошла дом с другой стороны и опять заглянула. Пустая комната с одним шкафом, столом, кроватью и ковром на стене. Девушка заглянула в следующее окно, где тоже оказалась жилая комната. Куда же ей нужно? Леся стала пробовать все окна в подряд, может открыто одно. Все закрыто на защелку, кроме форточки на кухне. Леся стала на подоконник, протянула руку в маленькую щель и открыла.
Несмотря на то, что Слава живет один с больным дедом и не всегда дома, кухня была в чистом виде. Столовые приборы стояли ровным рядом в серванте, старый холодильник шумел за двоих, а электронная плита на одну камфорку стояла на застеленном газетами столе. Еще один небольшой стол стоял прямо у окна. Он предательски скрипнул, когда девушка стала на него, чтоб спустится. Замерев на минуту, она выждала время что бы убедиться, что ее не слышали, направилась к ближайшей двери. Комната оказалась пустой. Осмотрев каждый уголок, перешла к другой комнате. Там на кровати, лицом к стене спал Слава. Она опять пошарила по всем углам, и вернулась на кухню. Ее вещей нигде не было. Леся внимательно осмотрелась и увидела третью дверь, за углом. Там тоже кто-то спал. Подойдя поближе, она узнала лицо Славы. Его ресницы дрожали, и он кривился во сне. Леся невольно улыбнулась – всем снятся неприятные сны. Но кто же тогда спит в соседней комнате? Она осмотрела и эту комнату и вернулась в соседнюю. Любопытство заставило подойти близко и заглянуть через плечо, что бы увидеть бледное, заросшее лицо старика. Он был так худ, что кожа, казалось, облепила череп. Смотря на него, ей стало невыносимо жалко старика, лежать так, приходить изредка в сознание, ходить под себя и ждать кончины. Рядом на тумбочке стояли лекарства, Слава любил дедушку и как мог поддерживал его. Леся села рядом на постель и взяла костлявую ладонь. Она отдавала холодом, что значило, что он при смерти. Чужой человек или нет, но тяжело видеть умирающего.