— Опять мимо, — из-за сваленных в бесформенную кучу бетонных плит и заготовок для клумб и скамеек вышел молодой парень, держащий в руках увесистый кусок кирпича. На вид ему можно было дать не больше шестнадцати-семнадцати лет. — Я ж говорю, надо было в подъезде караулить! Никто сюда просто так не сунется.
— Погодь, сейчас и сюда кто-нибудь придет, — отозвался второй молодой человек, все еще скрывавшийся в тени бетонной «композиции». — А в подъезде работать — дохлый номер. Можно всю ночь простоять и ни одной бабульки не дождаться.
— Здесь тоже можно всю ночь торчать, — недовольно пробурчал его приятель. — В подъезде хотя бы не холодно.
— Здесь бабки ходят одна за другой, — в голосе прячущегося парня звучала непоколебимая уверенность. — Сам видел. И больше поблизости никого нет. А в подъезде, если промахнешься, они такой крик поднимут — сразу народ сбежится.
— Да кто сейчас сбежится, никто и к двери не подойдет!
— Ну, не сбегутся, так ментов вызовут. Ты Сергана Мелкого знаешь?
— Это который из триста второй школы? Знаю, видел как-то. А че?
— А того, что он сейчас в КПЗ сидит. Тоже у бабки в подъезде сумку выхватывал.
— И че? — парень подошел поближе к бетонным развалинам, и дальше оба грабителя, несмотря на то, что вокруг никого не было, заговорили шепотом:
— А то, что старушенция полетела с лестницы и померла. Головой о ступеньку ударилась. А кто-то из жильцов, сам в квартире затаился, но ментам позвонил. А ты говоришь — подъезд.
— Бли-и-ин! И что с ним теперь будет?
— Не знаю, отмажется, наверное. Он же у нас пай-мальчик, предки — учителя и все такое… Опять-таки несовершеннолетний. Получит условно.
— Бррр! — рассказанная история явно произвела на грабителя сильное впечатление. Он с сомнением посмотрел на зажатый в руке кирпич. — Может, хрен с этим, пойдем отседова? Меня предки точно отмазывать не будут!
— Твои-то? Не переживай, твои, если что, кому надо в лапу дадут, — его менее нервный напарник, тоже вооруженный кирпичным осколком, выбрался, наконец, из развалин и внимательно огляделся вокруг. — Давай, приготовься, вон еще одна карга идет!
Из дверей сберкассы действительно вышла еще одна увешанная сумками полная дама, но в сторону пустыря она даже не посмотрела, сразу же свернув к более безопасному на вид перекрестку. Малолетние грабители заковыристо выругались.
— Может, пойдем все-таки? Сегодня точно не наш день, — более впечатлительный из них предпринял еще одну попытку к отступлению.
— Хочешь — уходи, — равнодушно пожал плечами второй. — Но больше ко мне не напрашивайся.
— Да нет, что ты, я просто подумал… Очень уж это рисково — на бабок нападать.
В ответ послышалось только презрительное фырканье:
— А у девчонок телефоны выхватывать? Тоже рисково, можно ногтями по морде получить. Ничего, справился же!
На это парню, судя по всему, было нечего возразить, и он, положив кирпич на землю, достал из кармана надломанную сигарету. Некоторое время он молча затягивался дымом. Его напарник тоже закурил, но через минуту поспешно загасил недокуренный «бычок» и, пихнув приятеля в бок, приложил палец к губам:
— Слышал? Там кто-то есть! — он кивнул на куски бетона, в вечернем полумраке напоминавшие какую-то абстрактную скульптуру, из-за которых действительно доносился слабый шорох. В просвете между опирающимися друг на друга блоками и кусками плит промелькнула чья-то тень.
Оба парня, побросав сигареты, бросились бежать, в два прыжка добравшись до пересекающей пустырь тропы, но внезапно притормозили и, нервно вздрагивая, пошли вперед медленным, почти заплетающимся шагом. Еще через полминуты они и вовсе остановились. Страх и непонимание на их лицах плавно сменялись равнодушным или даже слегка довольным спокойствием. И, синхронно развернувшись, они двинулись обратно, к месту своей недавней засады на пенсионерок, где их терпеливо поджидали еще двое молодых на вид мужчин, одетых, несмотря на теплый весенний вечер, в плотные вязаные свитера. Один из них, выглядевший немного старше своего напарника, решительно шагнул грабителям навстречу, взял под руку того, который рассказывал об убийстве старухи, и, глядя ему прямо в глаза, повел в развалины. Второй продолжал стоять на месте, неуверенно оглядываясь по сторонам.