Дайана кинула на него скептический взгляд.
— Уверена, вы не собирались делать мне комплимент, мистер Элиот.
— Собирался, — возразил он. — Так и вижу вас в окружении большого семейства в прекрасном уютном доме. И вы готовите обед даже во время бури.
— Забавно, что это говорите вы, Том, прохладно ответила Дайана. — Именно так я и сама себя видела… некоторое время назад.
— И что случилось?
Она смотрела вдаль, на реку, болтая ногой, но тут вдруг резко взглянула ему прямо в глаза, словно собираясь сказать что-то важное. А затем, видимо, передумала и небрежно ответила:
— Да мне всего лишь двадцать три года, Том. У меня еще все впереди, не так ли?
Глаза его задержались на ее лице, и он прошептал:
— Не знаю… Те розы вам подарил Ричард?
— Нет, — ответила она не колеблясь. — Если уж вам так надо знать, они от Хью.
— А это кто?
— Хью? Адвокат. Он полон ощущения собственной значимости, а еще у него неподражаемые манеры. — Дайана комично подняла бровь. — Знаете, он не принимает отказов.
— Трудно поверить, — сказал Томас Уильямс, помолчав.
— Стоит только увидеть Хью…
— Да нет, просто трудно поверить, чтобы вы не нашли способа охладить его пыл.
— Ну… — Дайана вновь принялась болтать ногой, глядя вдаль. — Если уж быть честной, от него есть польза. Когда нужен человек… с которым легко справиться…
На губах его появилась легкая усмешка.
— Дайана, не может быть.
— Чего не может быть?
— Неужели вы… просто держите его на поводке?
— Вовсе нет. Я постоянно твержу, что у нас нет будущего. Не разрешаю ему и пальцем до себя дотронуться. Но он вечно возникает с приглашениями на обед, в театр, с цветами и так далее.
— И сколько ему лет?
— Тридцать три. А вам?
— Тридцать три, — насмешливо признался Томас. — Вы правы, он уже достаточно стар для того, чтобы соображать. Если он позволяет вам его использовать, то винить ему остается только себя самого.
— Благодарю вас, — отозвалась Дайана с изрядной долей иронии.
— Ричард, должно быть, был совсем другим. Вы что же, разочаровались в нем и потому бросились в объятия Генри?
Дайана вскочила на ноги.
— Можете воображать все, что пожелаете, — отрезала она. — Но это вовсе не так. Ваш настойчивый интерес к моей личной жизни начинает меня здорово раздражать; особенно намеки на то, что я распутная женщина. В последнее время я веду скорее жизнь монашки, мистер Уильямс, так что можете записать эти сведения. И учтите, ваше любопытство переходит границы дозволенного. Кто вы такой, Том? Борец за чистоту нравов? — язвительно спросила она.
— Милая Дайана, — заметил он, — если вы считаете, что я веду кампанию по спасению каждого мужчины, сраженного вашими чарами, не волнуйтесь. Можете делать что угодно, как только Генри окрепнет настолько, что сможет сам справиться со своими проблемами.
— Значит, вы не верите ни единому моему слову… Господи, и зачем я только разговариваю с вами…
— Нам вовсе не обязательно быть врагами…
— Обязательно, а то у меня внутри что-то взорвется, — честно призналась она.
— Почему бы вам не присесть и не допить кофе? — предложил он.
Она так и сделала, с горечью размышляя о том, что Томасу Уильямсу удалось задеть ее так, как еще никому и никогда не удавалось.
Он с усмешкой наблюдал за ней, а потом встал и побрел к берегу реки, погрузившись в свои мысли. Легкий ветерок ерошил его волосы. Дайана поняла, что этот человек по-прежнему остается для нее загадкой; она была заинтригована его манерой поведения так же, как и неординарной, впечатляющей внешностью.
— А теперь что в ваших прекрасных синих очах? — спросил он, внезапно подходя к ней и в упор глядя в лицо.
— Не знаю, о чем вы… Ничего!
— Не пора ли нам в путь? Кстати, думаю, лучше поехать через Бат.
Дайана удивилась.
— Почему?
— Разве вы не слушали радио?
— Нет.
— В районе Рединга идет сильный дождь.
— Вот как.
— Вы одобряете?
Она пожала плечами.
— Не думаю, что у меня есть выбор.
Томас засмеялся и легко коснулся ее подбородка кончиками пальцев.
— Браво, Дайана! Вот такой вы мне нравитесь… Готовы?
— Как всегда, — проворчала Дайана и зашагала к машине, а он тем временем быстро собрал мусор в пакет и бросил все в урну. Почему-то это вызвало у нее неосознанное раздражение.
Дорога петляла из стороны в сторону. К несчастью, дождь, который они надеялись избежать, настиг их при подъезде к Бату, так что временами трудно было разглядеть дорогу. Дайана упорно хранила молчание.