услышала она знакомый голос. Девушка подняла голову и не поверила своим глазам, в нескольких метрах от нее стояла Элен. - Вы нашли меня?! - кинулась к ней девушка, но тут заметила суровое выражение лица подруги и зажженный на руке энергетический файербол. - Таня, как ты могла?! Ты предала нас! - зло посмотрела на нее девушка. - Нет-нет! - замотала головой Татьяна. - Я никого не предавала. Это ложь! - Татьяна, - другой голос резанул больше не по ушам, а по сердцу. Рядом с Элен появился Чарльз Ксавье. Мужчина смотрел на девушку с укором и разочарованием: - Как ты могла?! Я верил тебе...Я любил тебя. - Чарльз, я...- Таня с мукой посмотрела в глаза любимого, стараясь подобрать слова, но тут заметила высокий силуэт проявившийся рядом с креслом мужчины. Императрица Лиландра во всем своем великолепии с легкой улыбкой на губах, собственнически положила руку на плечо мужчины. Острая игра ревности обожгла и заставила отступить на шаг назад. Тут один за другим стали появляться и другие икс-мены. Все они со злобой, ненавистью и презрением смотрели на девушку, постепенно сжимая круг. Слезы подступили к глазам. Она зажала уши не в силах слышать жестокие и несправедливые слова, которые причиняли боль словно физические удары. Девушка опустилась на колени, буквально сжавшись в комок, и когда она думала, что больше не выдержит ни секунды, голоса стихли. В комнате снова никого не было. Таня не понимающе оглянулась, стирая с бледных щек следы слез. Кошмар закончился. Тут девушка заметила в одном из дальних углов шевеление, из тени вырос Саблезубый, злобно ощетинившийся и готовый к битве, за ним выступали остальные бойцы «Бейвельского братства». Флейм встала с колен, готовясь к битве. Шел уже второй час. Под действием галлюциногена девушка кричала, билась в истерике, а потом начинала с остервенением и яростью кидаться на стены, видя вокруг своих врагов. Но несмотря на всю эту изощренную пытку, не сдавалась. Доктор Джекилл проникся уважением к такой силе и стойкости, но с тем же его бесило это. Он видел здоровенных мужчин, которые уже на второй неделе таких экспериментов, плакали, как младенцы, и готовы были на все чтобы прекратить мучения, а тут шел уже второй месяц. Вот, наконец, девушка решив, что в одиночку бороться бесполезно, позвала энергетическую форму, но пантера, сначала готовая к нападению, лишь с растерянностью осматривала голые стены, принюхиваясь и недовольно пофыркивая, не понимая состояние своей носительницы. Это еще раз убедила Джекилла, что разумы Флейм и создания не были едины, но, видимо, все равно был связаны, так как видя спокойствие пантеры, девушка тоже начала успокаиваться, хотя действие галлюциногена должно было прекратиться не ранее чем через полчаса. Ученый был должен признать, что Флейм оказалось неожиданно крепким орешком, и придется все же пойти в сторону более длительного и дорогостоящего проекта клонирования, чтобы попытаться подсадить сущность в новое тело, но и тут никто не сможет дать гарантию успеха. Доктор Джекилл проиграл в этот раз. Татьяна лежала в камере. Все ее тело было покрыто синяками и царапинами, рука тупо ныла, ребра вторили ей, не давая вздохнуть. В голове шумело и стучало, словно по ней прошлись молотком, но самое главное - это жжение внизу живота. Она ощущала, как из нее толчками выходила кровь. Некоторое время назад, она не смогла бы точно сказать, какое, так как совершенно потерялась в датах, сутках, неделях и днях. С ней стали обращаться словно с куском мяса. Солдаты приходили и точными ударами обрабатывали ее тело, но к физической боли она всегда была терпима и поначалу пытавшаяся защищаться и огрызаться, вскоре стала просто терпеть. То, что стало последней каплей, то что сломало ее, заставило ее перешагнуть болевой порог и закричать, взмолиться о пощаде когда, разрывая превратившуюся в окровавленную тряпку больничную робу, грубо раздвигая ее ноги, с огоньком похоти в глазах на нее навалился один из солдат. Девушка, никогда не знавшая сексуального насилия, отчаянно дернулась, желая вырваться из сжимающих до синяков ее бедра рук. Чувствуя, как ее словно разрывают изнутри жесткими ритмичными ударами, чувствуя себя грязной, униженной. Первого солдата сменил второй, обращаясь с ней как с живой куклой, переворачивая, щипая, кусая и лапая. Пощечинами и болевыми приемами заставляя реагировать: вскрикивать от боли, двигаться, смотреть в глаза. Наслаждаясь ее отчаянием, ее унижением, ее мольбой. Так повторялось изо дня в день, с пугающей систематичностью и вот сейчас она лежала после очередного такого «развлечения» и мечтала лишь об одном - о смерти, но от чего-то ее палачи с искусным умением поддерживали в ней жизнь. Девушка закрыла глаза, не в силах видеть этих белоснежных стен. Перед глазами как наяву всплыла сцена из прошлого, не такого далекого, но кажущегося сейчас недосягаемым.