Фонтанна захлопала в ладоши. У Бена перехватило горло, он наклонился и обнял бакалейщика. А Ковбою повезло: он подошел, когда излияние чувств завершилось, и спросил:
— Потанцуем или слабо?
— Не слабо, не слабо! — сказала Фонтанна, вскочила и пошла танцевать с Ковбоем.
Бен с Фабианом остались сидеть.
— Меня зовут Бен, — сказал Бен.
Африканец посмотрел на него долгим взглядом и спросил:
— Бен или Бен?
Бен удивился:
— Первый раз слышу такой вопрос!
— Везет вам. А я так все время.
Бен замялся, усмехнулся и сказал:
— Ну да, вот и я собирался спросить…
Теперь усмехнулся африканец:
— Валяйте!
— Ну… а вас как звать: Вальтер Фабиан или Фабиан Вальтер?
— Да кто его знает? И так и сяк. Как вам больше нравится.
— Вам оба имени идут.
— Спасибо!
— Не за что. А почему на вывеске только одно?
— Да потому что люди не поймут.
— Чего не поймут?
— Если поставить два.
— А тогда почему Фабиан Вальтер? — после короткого раздумья спросил Бен.
— Потому что мне самому больше нравится так.
— Я бы выпил еще, — сказал Бен Вальтеру Фабиану.
— Пойду наполню лейку, — сказал Фабиан Вальтер.
Бен встал, прислонился к высокому кусту и поглядел на небо.
Оно уже было все в звездах.
Бен выбрал самую красивую звезду и пристально в нее всмотрелся.
Смотрел, смотрел, смотрел, пока перед глазами не расплылся ореол, тогда он мысленно провел прямую линию от неба до земли, от звезды до сада Фабиана Вальтера, и эта линия уперлась в Фонтанну — она танцевала, одна, под своею звездой.
Бен засмотрелся на Фонтанну. Ее точеное тело ритмично извивалось под тамтамы, и она успевала отхлебнуть из всех бокалов и стаканов, какие только попадались под руку. Она тоже глядела на небо, ее освещала звезда, а лицо ее так и сияло.
— Подлить вам? — спросил Фабиан.
Бен протянул ему стакан, не отрывая взгляда от Фонтанны.
Африканец стал рядом и посмотрел в ту же сторону. Он увидел Фонтанну, перевел взгляд на Бена, опять на Фонтанну. А потом на звезду над ее головой.
— Шли бы вы танцевать, — сказал он Бену.
— Я танцую, только когда надерусь.
— Ну так допейте свой стакан.
Бен залпом выпил пунш.
А Фабиан наполнил еще три стакана:
— Пейте.
Бен выпил все по очереди.
— Марш танцевать!
Бен улыбнулся. Он двинулся к Фонтанне, но через несколько шагов остановился и обернулся к Фабиану Вальтеру:
— А вы?
Тот поднял свой стакан:
— А я останусь тут. Буду пить и глядеть на вас.
Он проводил Бена взглядом, видел, как, пошатываясь, он подошел к Фонтанне и как, тесно прижавшись друг к другу, они пустились танцевать по саду.
Видел он и звезду, которая сопровождала их на небе. То плыла, то кружилась на месте, оставаясь все время над ними. У него не мелькнуло и мысли, что это ему чудится спьяна, он не пытался ущипнуть себя, не протирал глаза, не хлопал себя по лбу, а просто смотрел, как танцует на небе звезда над головами Бена и Фонтанны.
А потом он и сам окунулся в гулянье. Здесь, у него в саду, все было так, как он хотел, вокруг плясали все его друзья. И Фабиана снова охватило безотчетное желание расстаться с жизнью. Так ему было хорошо. Умереть здесь и сейчас, среди друзей, под звездным небом! Он медленно пошел к костру.
Там, за костром, стояло огненно-красное дерево с Мадагаскара, единственное дерево в его саду.
У костра играли дети. Они обступили Фабиана, взялись за руки и закружились вокруг него в хороводе. Ему пришлось остановиться. А дети с визгом падали, вставали, кружились все быстрее и не давали Фабиану сдвинуться с места.
Вдруг, глядя на вертящуюся стайку ребятни, он понял, что напился вдребезги. И, не думая больше о смерти, он повалился, где стоял, и мгновенно заснул.
В саду Фабиана Вальтера становилось все жарче. Веселый хмель кружил всем головы, в бешеном темпе играла музыка, нога Бена очутилась между ног Фонтанны.
В такт лихим трубным трелям его нога плясала между ее ног, плясала, трепетала все быстрее и приникала все плотнее, и ноги девушки затанцевали в лад с его ногою, они плясали, трепетали все быстрее, приникали все плотнее, и наконец Фонтанна крепко-крепко прижалась к Бену, откинулась назад, глаза ее раскрылись во всю ширь, и под финальный мощный, долгий вопль трубы она взлетела ввысь, к их с Беном звезде.
Потом оркестр замолчал, и Бен поднял обмякшую Фонтанну. Обвив руками его шею, она опять к нему прижалась и прошептала: