— Как видите, — ответила она.
Книжник посмотрел на нее с умилением.
Другая девушка никак не выздоравливала, но продолжала ходить в лавку к Книжнику, чтоб под его присмотром читать книги с начала до конца.
Каждый раз, когда она, не выдержав, принималась лихорадочно листать страницы, чтобы дорваться до последней, Книжник ее одергивал.
Однако желание прочесть последнюю страницу было у нее столь велико, что ради этого она прочитывала всю книгу целиком.
Потом благодарила Книжника, брала с собою или ставила на полку книгу и выходила под пудупудупуду, вместе с улыбкой, юбкой и очарованием.
И каждый раз такое вот пудупудупуду навеивало тоску на Книжника, ибо единственное, в чем были схожи все три исчезнувшие женщины его жизни, это мания последней страницы.
К столу подошел горячечного вида юноша:
— Есть у вас «Размышления старца с похмелья»?
— Ну, разумеется, — ответил Книжник.
Он посмотрел на юношу, увидел на его лице трепещущий вопрос и понял, что несчастный (вопрос) уже бьется в агонии, и все по собственной вине: он тонет в море алкоголя, которым юноша хотел его залить, и слез, которые он проливал из-за него.
Книжник встал, пошел за книгой и, очутившись рядом с юношей, почувствовал, что хочет обнять его за плечи.
Но юноша был слишком юн, и Книжник удержал свою возжаждавшую руку и разрешил ей только мысленно лечь на невинное плечо.
Однако юноша, наверно, ощутил прикосновение — он резко распрямился, расправил плечи, поднял голову и пошел вслед за Книжником в глубь лавки.
Тот нашел «Размышления старца с похмелья» на самой нижней полке одного из стеллажей и протянул юному посетителю.
Юноша протянул руку, но она так дрожала, что книгу он не удержал, а Книжник, не заметив дрожи, выпустил ее.
Но книга не упала.
Секунду юноша и Книжник стояли лицом к лицу около стеллажа и смотрели на зависшую в воздухе между ними книгу.
— Вы видели?
— Да, — ответил Книжник.
— Я тоже, — сказал юноша.
Книжник улыбнулся, и юноша в приливе откровенности сказал:
— Я подарил такую же одному человеку… и оказалось, что напрасно.
— В таких вещах нетрудно ошибиться, — утешил его Книжник.
— Вы правы.
— Не огорчайтесь. Бывают книги замедленного действия.
— И люди тоже, — подумав, отозвался юноша.
Тут рука Книжника вырвалась из-под контроля и все же улеглась, уже не мысленно, а наяву, на юное плечо. Юноша никакой разницы не почувствовал.
Он улыбнулся Книжнику и подхватил зависшую над полом книгу:
— Пожалуй, подарю еще раз.
Иногда какая-нибудь страница в какой-нибудь книге напоминала Книжнику о былой любви, об одной из трех женщин его жизни или обо всех сразу, но он не знал, куда ее отправить, и потому не вырывал.
А вместо этого затверживал страницу наизусть и думал, что, может быть, настанет день, когда он сможет, на этом ли, на том ли свете, пересказать, передать или внушить им ее содержание.
И постепенно превращался в антологию излюбленных страниц для вечных возлюбленных, страницы были одни прекраснее других, а потому со временем, уже помимо воли Книжника, их красота переходила все границы.
И вот он вслух заучивал очередную.
— Что вы сказали? — спросила женщина с округлым животом.
— Простите, — извинился Книжник. — Я не слышал, как вы вошли.
— Ничего-ничего, — сказала женщина, которая носила в себе жизнь. Это было прекрасно.
Книжник бросил на нее пронзительный взгляд и попал прямо в лицо. На секунду под пронзенным лицом обнаружилось другое — лицо его утраченной любви.
Он поспешил отвести взгляд, лицо беременной женщины не пострадало, она растянула его в улыбке и участливо сказала:
— Я вас, наверно, потревожила.
— Нет, что вы, просто я… — смутился Книжник и попытался улыбнуться ей в ответ.
— Я понимаю, — прошептала беременная женщина, глядя на него. — Со мной такое тоже бывает. Я зайду попозже или завтра.
— Хорошо.
Он проводил ее взглядом до самой двери, следя за каждым исполненным грации движением. Когда она ушла, глаза его увлажнились.
Он снова склонился над книгой, но слезы мешали читать.
— Добрый день, мсье. У вас есть «Анна Каренина»?
Книжник порывисто встал.
— Идите за мной, — сказал он и вытянул над головой руку с поднятым пальцем.
— Я смотрел на полках с русской литературой, но не нашел. Может, у вас ее нет?
— Есть.
Клиент пошел в глубь лавки за хозяином.