— А за неделю разве реально такую работу проделать? — стонет Стёпа-шалун.
— Стёпа, — отвечает преподавательница, — а специально для тебя ещё и добавлю, что профилонить не получится. Вы должны будете встретиться с директором парка и подтвердить своё прибытие. Список отметившихся он передаст лично мне. Так что дорогие мои, — обращается она уже ко всей группе, — ноги в руки и за работу! Недели вам вполне хватит. Итак… кто с кем работать будет?
Все начинают галдеть и поднимать руки, выкрикивая фамилии своих будущих напарников. «Я с Ивановой!», — звучит голос Стёпы, и до меня кое-что доходит. Ермолин пока молчит, выжидая свою очередь, но я вижу как взгляд его косит в сторону Крыловой. Могу ли я допустить такое? Я обещал молчать о нашей с ней связи, но разве наше партнёрство для практического занятия нарушит это правило? Даже если и да, то молча терпеть этих двоих в паре я не намерен.
— Я с Крыловой! — выкрикиваю сразу, как только выдалась секунда тишины.
Одария оборачивается и с прищуром смотрит на меня. Так вдруг волнительно стало, что аж кровь по венам быстрей понеслась. Воспротивится и скажет «нет»?
Словно вся аудитория застыла в ту же секунду в ожидании реакции девушки. Чувствую заинтересованные взгляды на себе, на Крыловой, а сам затаил дыхание, нервно поигрывая ручкой у себя в руке.
Глава 25
Одария
— Я с Крыловой!
И сразу весь мир сузился до одного человека. Артёма Угольникова. Я поворачиваюсь назад на соседний ряд аудиторных столов и вижу уверенный взгляд одногруппника. Парень не усмехнулся, не помахал мне рукой или что-то вроде того. Он сразу заметил моё внимание, но никак не отреагировал. Никакой эмоции, никакого кривляния, никакой дурацкой шутки.
Все остальные тоже уставились на нас. Но кто придаст значение жесту новенького? Он же совсем недавно с нами и много не знает.
Долго заминка не длится: Екатерина Геннадьевна кивает головой и делает пометку в своей тетради. Я так ничего и не ответила, и моё молчание было принято за согласие.
Продолжают звучать новые фамилии и имена, все выбирают себе пару, а кто-то даже спорит. Про меня и Артёма уже забыли. Но не Машка.
— Мне показалось, что новенький как-то выделяет тебя среди остальных девушек из нашей группы, — тихонько шепчет мне Мартынова.
— Думаю, тебе всё же показалось.
— И ты ведёшь себя немного иначе.
— Потому что вчера к тебе в гости решила напроситься?
— В том числе.
— Разве ты не рада моим изменениям?
— Рада. Просто необычно всё это.
— Необычно то, что ты парня себе завела, — тычу в неё пальцем. — А я лишь возвращаюсь к прежней версии себя.
Поверить не могу, что произнесла такое. Сама себе удивляюсь. Но что сказано без раздумий, то имеет смысл обдумать. Ведь не просто так из нас вырываются какие-то слова без нашего же ведома.
Хотя… чему я удивляюсь вообще? Да, взбодрилась в последнее время. И что такого?
А по поводу жеста Угольникова я всё же оказалась права: одногруппники и не вспоминали сегодня произошедшее на паре у Екатерины Геннадьевны. Никто ко мне не подходил, вопросов не задавал и косо не смотрел.
Я и сама не особо расстроилась, что Артём теперь мой напарник по практическому домашнему заданию. Как-то даже радостно. Уж пусть лучше он, чем какой-нибудь Ермолин или Стёпа.
Именно с таким оптимистичным настроем я и иду к автобусной остановке, когда все сегодняшние пары уже позади. Даже тучи, что заслонили небо, не влияют на моё настроение. И даже незнакомая неуклюжая девчонка, врезавшаяся в моё плечо из-за собственной рассеянности, заслужила от меня только ироничный взгляд, а не злобную тираду.
И откуда только такие сонные мухи берутся? Мартынова и сама немного такая же, но её почему-то терплю и в какой-то степени даже обожаю.
В воздухе появился тот особенный запах, предвещающий скорый дождь, и поднялся лёгкий прохладный ветер. Нужно спешить. Собираюсь перейти дорогу на «неофициальной» зебре, но путь преграждает машина. В окне с опущенным стеклом смазливая мордашка Угольникова. Ну, неплохая тачка у парня, что сказать.
— Залезай в машину, — кивает на пассажирское сиденье рядом с собой.
— Ещё чего! — фыркаю. — Мы же уже обсуждали эту тему.
— Я и не предлагал тебя до дома подвезти, — говорит нарочито грубо. — Поговорить надо.
— Только не долго, — поднимаю голову вверх, оглядывая чернеющие тучи.
Похоже, сегодня может случиться первая гроза. Быстро обхожу машину спереди и усаживаюсь рядом с Угольниковым, не сильно хлопнув за собой дверью.