Я не удерживаюсь и украдкой смотрю на посеребрённый лунным светом профиль спящего парня. Пит красив. Высокий лоб, прямой нос, чёткая линия плотно сжатых губ. Я не раз видела его спящим, пусть так детально и не рассматривала, но замечаю, что раньше он во сне так не сжимал губы. Наверное, это отпечаток той «игры», которую он вынужден вести для Сноу. Закрытость ото всех. Даже во сне он напряжён.
Мне почему-то ужасно захотелось прикоснуться к этим губам, будто это расслабит их, расслабит его. Я нерешительно протягиваю руку и прикасаюсь пальцем к его верхней губе. Сердце замирает. Она такая мягкая…
Светлые ресницы чуть дрогнули, и Пит распахнул глаза. Я спешно отдёрнула руку, но так и осталась нависать над ним, не в силах просто отвернуться. Пит с секунду смотрит на меня, словно не узнав, в его взгляде пустота, растерянность и… Я не успеваю определить, что именно, как его рука вцепляется мне в горло.
- Пит, – хриплю, хватая воздух. – Камеры отключены…
Но он не реагирует, лишь сильнее сжимая пальцы. Я вижу в его глазах проблеск какой-то эмоции. Какой? Пит резко притягивает меня прямо за горло к себе и целует. Грубо. Неприятно. Мгновение – и он переворачивает меня на спину, придавливая к кровати тяжестью своего тела. Его рука на моём горле. Его губы на моих губах. И неожиданно для себя, я поддаюсь его поцелую, его напору, позволяя его языку проникнуть в мой рот. Вторая его рука ложится мне на грудь, больно сжимая. Дальше – больше. Пит бесцеремонно задирает мою ночную сорочку, устраиваясь у меня между ног. И тут я прихожу в себя. Это не он, не Пит. Это кто-то другой в его облике. Тот, кто приносил мне боль в камере пыток, только это не маска…
Пытаюсь оттолкнуть его, сбросить с себя.
- Отпусти меня, Пит! Пожалуйста, приди в себя!
Он замирает и вдруг резко отстраняется.
- Китнисс?
Понятия не имею, что значит его вопрос. Он что, не узнал меня?
Парень садится на колени на кровати, закрывая лицо руками.
- Прости, – шепчет он сквозь ладони. – Я не… Я же говорил, что врач заменил только половину яда, остальное отравляет меня до сих пор. Прости, прошу.
Парень поднимает на меня глаза, полные истинного раскаяния.
- Это ты прости, – бормочу, тоже присаживаясь на кровати. – Я не хотела тебя разбудить.
Я колеблюсь, но всё же задаю вопрос, крутящийся в моей голове:
- А почему ты так удивился, узнав меня?
Пит хмурит брови и слезает с кровати. Он явно не настроен отвечать.
- Это спросонья, – уклончивый ответ. – Нам лучше лечь спать, завтра напряжённый день.
Я вижу, что из него и слова не вытянуть. Оставлю это на потом. И я засыпаю со странным, неведомым мне доселе гнетущим чувством. Что же значит это его удивлённое «Китнисс»?
========== Секреты ==========
Резкий свет полоснул по глазам. Даже через веки было больно.
- Ммм…
После нечленораздельных звуков, я всё же заставила себя приоткрыть один глаз, потом второй.
- Пит, какого чёрта?
Парень отдёрнул в стороны тяжёлые шторы, позволяя яркому солнечному свету залить комнату.
- Подъём, – спокойно скомандовал он.
- Зачем? – нехотя спросила я, свешивая ноги с постели. – Мне же ещё целый день тут из угла в угол слоняться.
- Не совсем. Сегодня начнёшь тренироваться.
Я посмотрела на парня так, будто он говорил на совершенно незнакомом мне языке. Настроение, и так стремящееся к нулю, теперь начало падать в отрицательную сторону.
- Это ещё зачем?
Пит повернулся ко мне. Видимо, проснулся он уже давно, так как успел переодеться.
- Скоро всё разрешится, и ты должна быть готова, когда время придёт.
Сама не знаю почему, наверное, мне надоело выполнять приказы и наставления, но меня возмущала данная перспектива. Желание тренироваться отсутствовало напрочь.
- А если я не хочу? – бурчу в ответ.
- Тебе придётся, – Пит непреклонен.
- А то что? Снова за плеть возьмёшься?
- Если потребуется.
Я застыла в безмолвном бешенстве. Утро началось отлично. Попробую поменять тактику.
- Пит, если в Тринадцатом я что-то и делала, так это тренировалась. Нас там готовили настоящие спецы. От рукопашного и до огневой подготовки – всё было в нашем «меню». Между прочим, это кое-кто другой наслаждался гостеприимством Капитолия.
Я тут же прикусила язык, увидев, как сильно побледнел Пит. Что же я наделала?! Как можно было сморозить такую глупость? Он пережил пытки пострашнее моих, проник хитростью в стан врага, чтобы спасти мою жизнь, хотя мог действительно всё это принять, стать на сторону победителя Сноу.
- Пит… - прошептала я, глядя в налитые яростью и болью глаза. – Я не хотела… Прости…
- Вставай.
Тон настолько ледяной, что я усомнилась, не пропустила ли сигнал включения камеры. Пит снял расстёгнутую лёгкую рубашку, оставаясь в тёмной обтягивающей футболке.
- Давай, Китнисс, докажи мне, что ты не утратила форму за недели пыток и подземелий, – я оторопело смотрела, как Пит занял стойку защиты. – Уложишь меня на лопатки – и никаких тренировок.
Я неуверенно поднялась с кровати. Что ж, Пит Мелларк, ты сам напросился. Разминаю шею, привожу дыхание в порядок. Только бы не перестараться, это же меня тренировали как убийцу, а Пита здесь пытали, мучили, к тому же не стоит забывать о его ноге. Нужно быть осторожнее.
Вспоминаю все наставления мистера Броуди – инструктора из Тринадцатого. Обхожу Пита немного слева, выпад вперёд и хлёсткий удар. Я уже ожидаю столкновения с плечом Пита, но вместо этого неожиданно мой кулак проваливается в воздух, а сильные пальцы крепко сцепляются на запястье, и я лечу метра на два минимум в другую сторону.
- Ох! – мимо воли вырывается у меня.
Я не ожидала такой реакции от него. А ведь Пит почти даже не сдвинулся с места! Наверное, после того, как он «признал» авторитет Сноу, тоже имел возможность тренироваться. Значит, нужно постараться и выложиться по полной.
Быстро поднимаюсь на ноги, с досадой понимая, что тело всё же потеряло форму слегка. Ничего, просто после сна ещё не отошла.
Пробую выполнить обманный манёвр, что мне всегда так удавался – спровоцировать ложным выпадом противника на удар, а самой шмыгнуть ему под руку и, вывернув её, лишить возможности пошевелиться, блокируя болью движения.
Я и сама не поняла, на каком этапе столь отработанного приёма, всё вдруг пошло не по плану. И вот моя правая рука заломлена за спину, левая прижата к туловищу, а саму меня пригвоздили к стене. Навалившись всем телом сзади, Пит практически лишил меня возможности дышать.
Молчание. Я не способна признать поражение вслух. Но именно этого и ждёт Пит: мы же вроде поспорили. Долгие секунды мы так и стоим, пытаясь дышать ровнее. Я ощущаю горячее дыхание Пита на своей шее, отчего где-то в районе поясницы пробегает холодок.
- Может, уже отпустишь меня? – зло спрашиваю.
- Миротворцев Сноу тоже так попросишь, если попадёшься? – обманчиво-ласковым голосом прошептал Пит, отчего холодок пробежался уже не только по пояснице, но и по всему позвоночнику.
В следующую секунду я почувствовала, что свободна. Негодование затопляло до самых краёв. Резко развернувшись, я решила нанести фронтальный удар ребром ладони под дых, которого Пит не ожидал. Но он успел закрыться какой-то палкой, точнее свёрнутой… плетью.
Увидев эту ужасную вещь, принёсшую мне столько страданий, я словно впала в ступор. В голове зазвучали слова того ужасного дня: «Только дёрнись, и я раздену тебя полностью», потом свист хлыста. Я зажимаю ладонями уши, превращаясь в комок воспоминаний, теряю равновесие и падаю, цепляя боком кровать.
Лицо Пита немного смягчилось, но он не бросился меня утешать. Почему-то от осознания этого меня затопила волна горечи и разочарования.
- Физическая подготовка – твоё не самое слабое место, но тренируя тело, ты тренируешь дух. Страх – вот твоя ахиллесова пята, Китнисс.