Тем временем парень, которому Пит меня уступил, подошёл и, схватив за локоть, потащил куда-то. Ещё не оправившись от шока, я не сопротивлялась, лишь возле небольшой двери пришла в себя и стала вырываться. Но было уже поздно, и парень втолкнул меня в небольшую комнатку в тёмно-синих тонах, большую часть которой занимала кровать.
Но я просто так не сдамся. Мне удалось схватить маленький нож, что лежал на столике рядом с фруктами. Резко развернувшись, я заняла защитную стойку. Знаю, вдвоём с Питом они заломают меня в два счёта, но попотеть им при этом придётся.
- Оу! Тише-тише! Кажется, Мелларк тебя не предупредил, – парень примирительно выставил ладони вперёд. Потом исполнил нечто похожее на поклон и восхищённо продолжил: - Сойка! Я мечтал с тобой познакомиться! Это честь для меня.
- Не понимаю.
Что за игру ведёт этот шут?
- Меня зовут Тонни Брут. Опусти уже нож, я не собираюсь тебя обижать.
В этот момент, противно смеясь, в комнату ввалился Пит. Но как только дверь закрылась, его осанка изменилась, а лицо приобрело серьёзное выражение.
- Китнисс, прости, это пока не планировалось, всё происходит быстрее, чем мы ожидали. Это Антоний Брут, он на нашей стороне.
- Ещё раз назовёшь меня Антонием, я пересмотрю приоритеты, – пробормотал парень.
Не знаю, возможно сказалось нервное перенапряжение, но мне вдруг от этой их перепалки захотелось захихикать.
- Нам нужно кое-что обсудить, пока эти придурки думают, что мы развлекаемся, – продолжил Пит. – Пора тебя, Китнисс, посвятить в наши планы подробнее.
- И лучше положи нож, а то как-то неуютно, – вставил слово мой новый знакомый.
Далее Пит и Тонни посвятили меня в примерный план побега и эвакуации наших друзей. Побег намечался на день казни. Мы обсудили некоторые возможные сценарии, определили возможные варианты продвижения по коридорам Дворца, а также я узнала, что Тонни из богатой капитолийской семьи, но взглядов родственников на устройство Панема не разделяет, и это его способ борьбы с системой.
Принимать, наконец, активное участие в происходящем, быть по-настоящему деятельной, значимой – вот чего мне не хватало, вот что меня угнетало и не давало поднять головы.
Потом мне немного растрепали причёску, размазали помаду, и Пит немного надорвал платье. Казалось, что эти двое понимают друг друга с полуслова. Это также касалось их стёба надо мной, и тем, как я испугалась.
- Ничего смешного, если честно, – хмуро пробормотала я, когда парни одобрили мой растерзанный вид.
Пит перебросил меня через плечо, сказав притвориться, что я без сознания, и мы вышли в общий зал.
Удивительно, насколько всё здесь изменилось, пока мы были в той синей комнатке. Прошло не более часа, а те разнузданные придурки совершенно упоролись.
- Вот эту тоже прихватим, – сказал Тонни, закидывая себе на плечо накачанную наркотиками Джоанну. – Представляю, как Брэд рассвирепеет, что я у него тёлку умыкнул, когда тот в отключке валялся.
Спустившись по лестнице, мы вышли через чёрный ход, и сели в машину. Здесь не было водителя и охранников, да и машина эта, как мне кажется, не Пита, а Тонни.
Что ж, наконец можно хоть немного вздохнуть спокойно. Питу я ещё успею вломить за то, что не предупредил, но сейчас нужно объясниться с Джо. А я уж знаю, как сложно поверить.
========== Гейл ==========
Пит сел за руль, а я и Тонни на заднее сиденье, разместив бессознательную Джо между нами.
- Сейчас мы её вернём в этот мир.
С этими словами мой новый знакомый выудил из-за пазухи какой-то небольшой флакончик, открыл и капнул несколько капель резко пахнущей жидкости в рот моей несчастной подруге.
- Что это? – спрашиваю.
- Что-то вроде антидота к тому наркотику, что влил ей этот придурок Вэрдер, – отвечает парень.
- Но откуда ты знаешь, что именно это за отрава? – недоумеваю.
- Я сам его ему и дал.
Джоанна встрепенулась и распахнула глаза, безумно озираясь. Сначала её взгляд упал на сидящего рядом парня, и она испуганно сжалась, потом увидела меня, спокойно сидящую рядом, и ещё более растерялась.
- Джоанна, всё хорошо. Тебя никто не обидит. Здесь все свои, – тихо говорю девушке, кладя свою руку на её.
- Это ты своими называешь тех, кто только что поимел тебя в той комнатке? – голос подруги хрипит. – Ты вообще себя в зеркало видела?
- Я знаю, как это выглядит, но это не то, что кажется.
Я объясняю Мейсон всё, во что посвящена сама: Пит, Сноу, пытки, признание, сегодняшний вечер. Ничего не скрываю от подруги. Когда рассказываю о том, что сегодня снова усомнилась в намерениях Пита, с водительского сиденья слышится тяжёлый вздох. Джоанна слушает, не перебивая, лишь иногда кивает, и я замечаю мстительный блеск в её глазах.
- Ладно, с женишком-то понятно, а вот этому я не верю, – сказала Джоанна, указывая худым пальцем на Брута.
- Это твои проблемы, – пробурчал Антоний, явно уязвлённый её пренебрежением.
- Полегче, Джоанна, – отозвался спереди Пит. – Тебе у него придётся пересидеть до побега. Мы не можем тебя забрать, чтобы не вызывать подозрения.
- Чудесно, – буркнула Мейсон и обратилась к Тонни, презрительно посмотрев: - Только тронь меня, выродок капитолийский…
- И что же ты сделаешь? – таким же взглядом ответил парень. – Засмотришь до смерти?
В зеркало я увидела, как ухмыльнулся Пит: эта перепалка его позабавила.
Возле Дворца Президента Пит вышел из машины и выволок за собой меня. Игра. Снова игра. Тонни пересел за руль, и они с Джо уехали в резиденцию первого, а мы потащились внутрь.
- Я получу выволочку, что сбежал от охраны, – шепнул Пит. – Но, думаю, завтра.
Оказавшись в комнате, мы снова вернулись к тому состоянию недосказанности, которое накрывало нас, когда мы были в этой комнате одни.
- Камера выключена, – констатировал Пит.
- Угу.
- Если хочешь, иди в душ первой, – предложил парень.
Я молча ухожу в ванную. Мне нужно обдумать всё произошедшее. Уже хоть какой-то сдвиг: Джо в относительной безопасности, у нас есть влиятельные друзья и примерный план. Но всё очень шаткое, слишком много моментов полагается на «если».
Вода выключена, полотенце обёрнуто, мокрые ноги оставляют следы на натёртом до блеска полу. Хоть бы не поскользнуться. Хотя для убедительности лишний синяк не помешает.
Чёрт, я снова забыла взять халат. Попросить через дверь опасно, вдруг, камера активирована. Придётся выйти в полотенце. Когда я сделала это в прошлый раз, места на бёдрах, где вынужденно касались руки Пита, жгло ещё долго.
Выхожу в комнату, вопросительно смотрю на Пита и получаю отрицательный кивок в ответ. Безопасно.
Подхожу к окну, оставляя Пита сзади, собираюсь с силами, чтобы высказаться ему по поводу всех этих недомолвок. Уж слишком дорого они стоят. Я сегодня чуть с ума не сошла, снова поверив в его ложь. Мне это призрачное доверие далось слишком нелегко, чтобы вот так проверять его на прочность.
- Пит…
Набрав полные лёгкие воздуха, поворачиваюсь, но слова застревают у меня в горле при виде развернувшейся картины. Пит стоит спиной ко мне, повернувшись лицом к шкафу, как раз стягивая футболку. Я знала, что он сильный, но без футболки видела его лишь на наших первых играх, но тогда он был голодным, умирающим мальчиком, а теперь передо мной повзрослевший, тренированный парень.
Странно себя чувствую. Разве не о побеге я должна сейчас думать? Не о том, как спасти друзей? Но моё внимание против воли почему-то концентрируется на тёмно-красных полосах, пересекающих упругие мышцы. Шрамы. И единственное желание – это провести по ним пальцами, прикоснуться к его боли, разделить её.
Боль. Воспоминания о ней разбивают любые ощущения. Мне тоже было больно. От его рук. На моей спине не останется таких ярких полос, потому что Пит бил не так сильно, как били его, к тому же предварительно смазал плеть каким-то обезболивающим. И всё же… Полосы на душе сотрутся не так скоро, если вообще сотрутся.