Рей знала, что иногда ее качает. От нервов, от страха. Причем может даже нехило качать. Но если дать ей шанс успокоиться, она станет тем бойцом, что ожидает командир. Лицо Финли потихоньку перестало изображать маятник и сегодня Финли тот самый идеальный якорь. Почти идеальный.
Вошедшие в салон два человека отличались властью и силой воли. Один из них тут же подошел к ней и замер в метре, сходу оценив обстановку.
— Смотри на меня, Рей. Расскажи мне причины твоего беспокойства.
Командир группы умел правильно говорить.
Требованиями.
Она послушно переместила почти спокойные глаза на рот командира. Суровый рот, губы совсем как полоски. Выше смотреть нельзя. Он тоже умеет видеть ее. Только хуже будет.
Ей.
Ему.
Им всем.
— Он… Плохо смотрит. Мне тяжело. Мне страшно.
Слова не желали выдавливаться из горла. Но если командир требует говорить, значит надо. Звуки были как вороний клекот.
— Кто плохо на тебя смотрит. Отвечай.
— Он…
Босс не стал дальше теребить ее. Он умел думать.
Судя по тому, как Рей дрожала, даже указать глазами на помеху ей будет выше сил и он сам обвел глазами всех рассаженных по самолету людей. И сразу понял, кого она имела в виду. Помеха спокойствию его снайпера сидела в самой плохо освещаемой части салона и немигающими равнодушными глазами таращилась на нее. Удивляться времени не было. Командир отошел к коллеге из второй группы и усевшись рядом, пробормотал:
— Я все понимаю. Но вон тот заставляет моего снайпера нервничать. Попроси его поспать там, не знаю. Или пусть просто поглазеет на кого другого.
— Без обид, Тайлер. И это не мое дело, так-то. Но ты уверен, что тебе в группе нужна такая…. неженка? Дома безопаснее было бы… — откликнулся второй командир, раскладывая на ящике перед собой карту и выкладывая планшеты.
— Ты прекрасно знаешь, в каждом из своих ребят я уверен, как в себе, — отчеканил Тайлер. —По башке тебя треснуть что ли за такое?
Второй командир лишь примирительно поднял руки.
— Без обид, друг. Ты ведь помнишь, я каждый раз это спрашиваю. Я беспокоюсь. И ты знаешь, о ком я беспокоюсь. Папаша не простит.
— И каждый раз я тебе отвечаю одно и то же… Нашел неженку, утырок.
— Готовность два часа. Синхронизируем коммуникаторы. Двигайте жопы поближе.
С мест поднялись все, кроме нее. Все еще глядевшая на своего командира, сразу заметила, как чужак опустил глаза на свои руки, дернув уголком рта в малозаметной улыбке. Всей кожей ощутила, но зато ее тут же отпустило. Тяжелое хищное изучение пропало и тело наполнялось привычной легкостью. Полукругом окружившие двух боссов люди рассаживались поближе прямо на полу.
Чужак, поднявший себя из угла, остался стоять к ней боком.
— Сюда иди, Рей, — негромко рявкнул Тайлер.
Новые смешки уже были безразличны.
Босс решил ее личную проблему.
Остальное в ее руках. Все смотрели на второго командира, и никто не заметил, когда она успела подойти. Даже если чужак и бросал на нее свои взгляды, теперь это отвлекало незначительно.
— Сегодня у нас не очень обычный приказ. Моя группа выдвинется второй под номером два. С нас поддержка. На зачистку уйдет группа Люка под номером один. Основная задача: перехват оставшихся в живых заложников. Но! Второстепенная наша задача — захват вот этих людей с последующим допросом. Цели допроса вас не касаются. Этим займутся люди Люка, как только вся ситуация окажется под контролем. Данные сейчас перекинем на ваши планшеты.
Завибрировали коммуникаторы.
У всех, кроме нее.
Кроме рации, ей ничего обычно не давали-то. Теряла за ненадобностью. Могла оставить прямо во время операции как улику.
Одним уверенным движением из маленького кармашка был выхвачен небольшой кусок малярного скотча. Липкая лента легла на левую руку ниже локтя, из другого кармашка вылез на свет совсем миниатюрный огрызок остро заточенного карандаша.
Скоро будет ее очередь.
Пока Люк раздавал указания своим, а Тайлер ее группе, она прислушивалась к себе. Легкость в теле и разуме вытеснялись злорадством и необузданным желанием навредить.
Не себе.
Кому-нибудь. Хотя бы морально. И желательно прямо сейчас.
Только вот мысли словно были не ее.
Точно, точно.
Это мелкое желание напакостить точно принадлежало не ей.
Жалких десять минут, и ее босс, удостоверившись, что внимание снайпера все еще приковано к нему, разложил на ящике целую кучку фото.
— Если вопросов нет, готовьтесь. Рей, смотри сюда и слушай меня.
Люди вокруг разбрелись по местам. Она одна осталась стоять у ящиков с информацией.
— Вот эти — заложники. Запомни их. Кто-то уже может быть мертвым. Их надо вытащить. При необходимости стрелять, только чтобы обездвижить или обезопасить других. Вот эти, — ткнул он пальцами на второй ряд выложенных фото, — те, кого мы должны захватить. Живыми. Ранить, но не убивать. О каждом замеченном сообщать мне. На тебе также и подстраховка.
Каждый протянутый ей кусок глянцевой бумаги откладывал в памяти лицо, но ни один из них не был взят в руки. Ей достаточно просто на секунду задержать взгляд. Когда она вернула глаза на командира, до нее не сразу доперло. Только потом до нее дошло, что зря.
Командир был умен. И внимателен.
Он заметил нездоровый блеск обычно пустых глазенок. Но он был и просто человеком.
—Хм. Веселишься, — констатировал босс. — Опять… Ну иди… Развлекайся, Рей. Но в меру. Впереди важное дело. Не перегни палку. Мы рядом.
— До высадки час тридцать одна. Доложиться по готовности, — гаркнул где-то сзади Люк.
Она вернулась на свое место, уже не обращая внимания на разложенные под ногами сумки. Вместо пустоты в голове начался складываться паззл из данных и теперь, по сути, волновала только предстоящая работа.
Но со злорадством вместе.
И вопросы.
Множество незаданных вслух вопросов. Даже знала, кому их будет задавать.
В одно выверенное движение длинный кейс выехал из-под сиденья. Садиться в кресло не было смысла и она села прямо на пол. Два негромких щелчка слились с общим гулом.
В кейсе лежали ее два настоящих друга.
Пусть неживых, но ни разу не подводивших. Один друг для людей, один друг против защищенных броней не-людей. Давным давно отточенные движения собрали разобранные винтовки. Прицелы ложились на каждую из них как родные.
На месте пристреляется, если что.
Патроны для каждой снова перепроверялись. На приклеенном к рукаву малярном листочке были сделаны несколько крестиков. Каждый для конкретной цели. Уложив на подготовленную тряпицу настоящих друзей, она обвела внимательным осмысленным взглядом каждого человека, что занимался подготовкой своего снаряжения. Последним на ком она остановилась, был тот самый вредитель. Еще одна постеленная прямо на пол тряпка приняла на себя двенадцать обойм. По шесть на каждого друга. Ей пришлось аккуратно подтянуть в сторону тряпицу и развернуться на полу самой, чтоб смотреть на него.
Командир разрешил развлекаться.
Сомнительное удовольствие. Почти ненужное. Но она тоже просто человек.
Ей не чужды эмоции. Месть тоже хорошая эмоция.
— А правда, что крокодилы плачут?
Она не будет прокашливаться, дабы привести голос в нормальное для обычных людей состояние. Краем глаза тут же заметила, как напряглись ребята из ее группы. Командир даже незаметно усмехнулся. Кто-то даже отложил в сторону свои вещи.
Один щелчок отправил патрон антиматериальной винтовки в обойму. Теперь была ее очередь таращиться на него. Объект явно слегка удивился, но на деревянном лице не проскользнуло ни искорки эмоций. Он посчитал, что вопрос прилетел не ему, хотя она смотрела на него.
Один в один повторив немигающий равнодушный взгляд.
— А правда, что душа человека — это пустой объем в теле?
Еще одним щелчком она отправила на место патрон, выстраивая ровную строчку в обойме. Чужак замер.
— А правда, что гравитация действует и на невидимые объекты?
После каждого вопроса новые патрон ложился к собратьям, а люди вокруг все больше выдавали вонючие эмоции.