Льола закусила от боли воспоминаний губы и судорожно передернула бровями.
Стебун кивнул головой в знак того, что он понимает.
— Пошлое существо? — спросил он со спокойным участием. — Это не тот, которого я видел с вами в поезде?
— Да, именно этот. Мы с ним тогда в первый раз показались вместе.
— Животное! — подтвердил Стебун.
— Ну вот, с этим любителем притонов я не прожила и года. Почувствовала, что гибну, делаясь в действительности его содержанкой. Да и другие его доблести... Ах, эта скотская самовлюбленность!
Льола передернула плечами, вспоминая о другой стороне своей жизни.
— В это время от кого-то я получила анонимку с сообщением, что мой первый муж — Луговой — жив.
Стебун вздрогнул и неуверенно насторожился.
— Я, — продолжала Льола, — решила, уж независимо от того, что с Луговым, так или иначе от Придорова освободиться. Для этого я настояла, чтобы он взял меня с собой в Москву. Перед этим попробовала найти в приюте ребенка. И тут новое несчастье, как будто мне мстил кто-нибудь... В приюте мне вместо моего сына показывают чужого младенца и говорят, что это мой сын и есть. Я возмутилась, но только восстановила против себя заведующую. Сына не оказалось. Я не знаю, что после этого со мной было... В Москве с Придоровым разошлась, и вы знаете, как я получила работу. С тех пор живу, чего-то жду и сама не знаю— чего. Кто-то, все же, зачем-то ведь написал мне, что Луговой жив. Но где он, если жив? Теперь судите, стою ли я вас, и не приобретете ли вы себе хлопот со мною на всю жизнь?..
— Вашего первого мужа вы любите?
Льола зажмурила глаза и повинно помедлила на мгновение, прежде чем ответить.
— Теперь не знаю, потому что вас ведь я давно уж люблю. Вас люблю и схожу с ума... Если бы я знала по крайней мере, что Лугового нет в живых, свободно делала бы тогда, что хочу...
Стебун подумал. Поднял полную грузом противоречивых мыслей голову.
— Что ж... Я думаю, что рассказанное дела не меняет, — решил он.
Льола встала.
— И то, что, может быть, жив Луговой?
— Если жив и найдется, будем поступать, как продиктуют тогда обстоятельства... Если нет его, будут счастливы по крайней мере Стебун и Льола.
Стебун приблизился к ней и взял ее за руки.
— А то, что Придорову, — выговорила мучительно Льола, — я продалась? Не выгнала его, когда он сманил меня в сытую жизнь?
— Эх, Елена! — упрекнул Стебун. —Дай мне в глаза тебе взглянуть теперь.
— И в глаза и в сердце. Все твое!
Крепко задумались.
Стебун вспомнил, что ему нужно позаботиться о том, как устраивать совместную жизнь с Льолой.
— Вам сегодня переночевать не на чем, — предупредил он, — если вы не захотите лечь на моей кушетке.
— Ой нет, сегодня я еще не останусь! — взмолилась Льола. — Меня обязательно будут ждать сегодня на даче... С завтрашнего дня...
Стебун с чувством заботливой предупредительности готовно согласился.
— Хорошо. Тогда я провожу вас. Вы и обдумаете еще раз обо всем, чтобы не слишком сгоряча все это вышло. А я завтра туда приеду к вам, сегодня же предупрежу своих хозяев по квартире, что ввожу в дом жену. Кое-что я предвидел и позаботился. Вы будете в этой комнате, а я в этом же коридоре получаю комнатку и уже сговорился об этом.
— Как сговорились? Не переговорив со мной? — покраснела Льола, почувствовав себя пойманной на чем-то.
Стебун улыбнулся.
— Я верил, что именно так будет. Так сильно хотел, вероятно, того, что случилось. Во всяком случае, когда только впервые вы появились у Семибабова и ждали, пока дойдет очередь до вашего разговора с ним, я бросил ему, чтобы вы не видели, записку...