Подошла какая-то местная бабка и спрашивает Любимова:
— А скажи, родимый, из какой это жизни вы представляете?..
В этот момент, как уверяет Любимов, зародились его идейные сомнения.
Натан МИЛЬШТЕЙН
Мильштейн и Горовиц прославились еще в двадцатые годы. Луначарский написал о юных музыкантах статью: «Дети советской революции».
Правда, Мильштейн на этот счет говорил:
— Мы были детьми несколько иного происхождения…
Однако статья произвела впечатление. Мильштейн и Горовиц с успехом разъезжали по стране. Купили себе шубы. Каждый день ели пирожные. О зарубежных гастролях и не помышляли.
Вдруг им передали бумагу от заместителя Троцкого. Там было сказано, что Реввоенсовет не возражает против их зарубежных гастролей. С целью «артистического усовершенствования и культурной пропаганды».
Мильштейн и Горовиц оказались в Европе. Жили в Париже. Часто бывали у советского полпреда Христиана Раковского.
Наконец собрались ехать домой. Пришли к Раковскому. Раковский сказал:
— Не делайте глупостей… Играйте, пока есть возможность…
«Дети революции» подумали и остались на Западе.
А полпреда впоследствии отозвали на родину. Чтобы в дальнейшем расстрелять как троцкиста…
Мильштейн вспоминает Раковского с благодарностью. Да и о Троцком говорит не без симпатии.
Эрнст НЕИЗВЕСТНЫЙ
У Неизвестного сидели гости. Эрнст говорил о своей роли в искусстве. В частности, он сказал:
— Горизонталь — это жизнь. Вертикаль — это Бог. В точке пересечения — я, Шекспир и Леонардо!..
Все немного обалдели. И только коллекционер Нортон Додж вполголоса заметил:
— Похоже, что так оно и есть…
Раньше других все это понял Юрий Любимов. Известно, что на стенах любимовского кабинета расписывались по традиции московские знаменитости. Любимов сказал Неизвестному:
— Распишись и ты. А еще лучше — изобрази что-нибудь. Только на двери.
— Почему же на двери?
— Да потому, что театр могут закрыть. Стены могут разрушить. А дверь я всегда на себе унесу…
Виктор НЕКРАСОВ
Отмечалась годовщина массовых расстрелов у Бабьего Яра. Шел неофициальный митинг. Среди участников был Виктор Платонович Некрасов. Он вышел к микрофону, начал говорить.
Раздался выкрик из толпы:
— Здесь похоронены не только евреи!
— Да, верно, — ответил Некрасов, — верно. Здесь похоронены не только евреи. Но лишь евреи были убиты за то, что они — евреи…
Евгений НЕСТЕРЕНКО и Ираклий АНДРОНИКОВ
Известно, что вокалисты пользуются определенными льготами. В частности, им раньше присваивают звания. Вроде бы они раньше уходят на пенсию. И так далее.
Многим это кажется несправедливым. Что и выразил как-то Евгению Нестеренко один приятель-скрипач.
Нестеренко спросил его:
— Ты шубу летом носил?
— Нет, — удивился приятель.
— А петь на весу тебе случалось?
— Нет, — еще больше удивился приятель.
— Так вот, — отчеканил Нестеренко, — проделай следующее. Надень в июле шубу. Подвесь себя за шиворот. И потом спой что-нибудь. Узнаешь, что такое оперное искусство…
У писательницы Ольги Форш была дача. Если не ошибаюсь, в Тярлеве, под Ленинградом.
Раз к ней в гости приехал Ираклий Андроников. До глубокой ночи развлекал Ольгу Форш своими знаменитыми историями. Наутро соседка по даче жаловалась:
— У Ольги-то Дмитриевны полдюжины мужиков ночевало. Даром что старуха. А как разошлись — не заметила. Один-то вроде к электричке побежал. А остальные? Может, в окно сиганули под утро? Чтобы не было от людей срамотищи…
Рудольф НУРЕЕВ
Я чувствую себя в долгу перед Нуреевым. Хотя мы даже не знакомы. Дело вот какого рода.
У моего отца был враг по фамилии Коркин, номенклатурный администратор. Этот тип в разные годы заведовал несколькими культурными учреждениями. И всегда увольнял откуда-нибудь моего отца. Коркин уволил его из Пушкинского театра. Затем из филармонии. Затем из гастрольно — концертного объединения.
И так далее.
А затем произошло следующее. Рудольф Нуреев был звездой Кировского театра. А Коркин был директором этого театра. Нуреев гастролировал в Париже и сбежал. А Коркина уволили за недостаток бдительности. И он в дальнейшем спился. А потом и умер. И правильно сделал, как говорила Ахматова о другом таком же мерзком человеке…