Ее выбор. Идеальное попадание сейчас, и полная нестыковка с образом в моей голове.
Любишь играть, детка? Без сомнений.
Медлит, и я, обхватив ее пальцы поверх бокала и слегка его наклонив, заставляю сделать первый глоток.
Раскрытые губы, мелькнувший кончик языка, стекло, коснувшееся нижней губы, и золотистая жидкость, насыщенная многочисленными пузырьками, втекает в ее рот.
Сола сглатывает, а я завидую долбанному бокалу, потому что эти губы вокруг моего члена были бы в миллион раз лучше. Но у нас, бл..ть, классика.
Она делает второй глоток, и я срываюсь. Откуда-то снизу раздается звон разбитого стекла, ее глаза расширяются, она не успевает издать ни звука, потому что я не оставляю ей ни единого шанса. Сдавленный стон прилетает мне в горло вместе с выдыхаемым ею воздухом, а я, как одержимый, втягиваю его, впуская в себя ее часть.
Детка, совсем скоро ты не сможешь понять, где заканчиваешься сама и где начинаюсь я.
И я, похоже, тоже. Потому что от одного мимолетного прикосновения ее языка к моему член с такой силой упирается ей в живот, что она резко дергает бедрами в желании отстраниться.
Ну уж нет! Жестко сжимаю обе ее ягодицы своими руками, приподнимаю и вдавливаю в себя. Она практически невесомая.
Очередной сдавленный выдох мне в рот и жадный, шумный вдох через нос.
Да, детка, именно так ты и должна меня хотеть — до одури и радужных кругов перед глазами.
Не позволяю ей спрятать язык, впиваясь в него так, словно это последний шанс ее удержать. Сопротивляясь, тянет голову назад, вынуждая перехватить затылок одной рукой и еще сильнее втянуть нежный, но такой верткий язычок. И она… покоряется, отчего вся моя подготовка и планы на этот вечер летят к чертям!
Я буду брать тебя так, как хотел все это время!
К черту рейтинг!
Подхватываю на руки, несу в спальню, срываю платье, скидываю свою одежду, отмечая, как жадно она следит за моими действиями.
Знаю, что нравлюсь. Я нравлюсь всем, Сола.
Нависаю, легко целую ее губы и дурею от того, как она тянется за мной, отвечая и не желая прерываться. Пробую светлую, гладкую кожу на вкус, проводя языком от центра груди до самого подбородка, оставляя влажный след, и с каким-то крышесносным кайфом отмечаю ее реакцию. Соски на глазах заостряются, натягивая тонкое белое кружево лифчика. Сто лет не видел белого белья. Тяну чашечки вниз, тут же зажимаю один сосок между зубами, оттягиваю вверх, отпускаю и ударяю по тугой вершинке напряженным языком. Еще сильнее выгибается мне навстречу, широко раскрывая бедра и издавая очередной, с трудом сдерживаемый стон.
Ныряю ниже, с удовлетворением отмечая доказательство ее желания. Влажное пятно на светлом шелке трусиков, как подтверждение моей состоятельности.
Цепляю полоску ткани, сжимаю ее в кулаке, и согнутыми костяшками пальцев скольжу вдоль всей промежности вверх и вниз, с каждым разом усиливая давление. Большой палец как бы невзначай задевает набухающий бугорок клитора, заставляя ее сжиматься от захлестывающего возбуждения.
Мокрая… такая мокрая…
Ставлю галочку в свой воображаемый список достижений.
Стоило столько времени меня игнорировать, детка?
В долю секунды избавляю ее от трусиков. Подхватываю под бедро, чувствуя шелковую нежность кожи, раскрываю его еще шире, опускаю весь свой вес на вторую ногу, жестко фиксируя, лишая возможности выскользнуть. Прикасаюсь головкой ко входу и, как безумный, толкаюсь внутрь.
Ох..ительно! Так ярко, что от того, чтобы кончить прямо сейчас, меня спасает только ее надрывный всхлип. Она теснее, чем я предполагал.
— Открой глаза, — прошу и тут же тону в их густой клубящейся черноте, — смотри на меня. — Начинаю двигаться все быстрее и быстрее в этом узком, сводящем с ума пространстве, с каждой секундой обнимающем меня все плотнее. Ее взгляд очень быстро теряет осмысленность, но я отчетливо вижу в ее глазах отражение наших тел на глянцевом потолке. Это до того охренительное зрелище, что я не могу оторваться от него даже тогда, когда вылетаю из тела на пару десятков секунд, чтобы слиться с вечностью. И Сола же возвращает меня обратно, громко вскрикивая от каждого моего толчка и сотрясаясь всем телом так сильно, что я физически чувствую энергию, рвущуюся из нее, заставляющую ее тело сбросить все лишнее, и она делает это… для меня.
— Ты невероятна, — шепчу ей в ухо, не в силах отвести от нее взгляд.
Спустя пять минут она все еще напряженно дышит, с трудом переводя дыхание, а пульс даже не думает снижаться.
И это проблема… потому что румянец на ее щеках, капельки пота над верхней губой, полностью обнаженное, разгоряченное, манящее тело, которое я все еще сжимаю в руках, как заслуженный трофей, заставляет мой член тревожно вздрагивать, вновь обретая силу и твердость.