В этот момент из операционной вышел Карлайл, снимая на ходу марлевую повязку с лица и медленно шагая в сторону собравшихся. Все разом повернулись в его сторону, ожидая вердикта.
— Самое страшное позади, — быстро промолвил доктор, и в коридоре явно послышался облегчённый вздох. – Печень пострадала серьезно, но как я и предполагал, быстро регенерирует. Нам пришлось сделать частичное переливание крови. Сейчас состояние ее по-прежнему тяжёлое, хоть и стабильное, она все ещё под действием наркоза. Думаю, навестить Элизабет возможно будет через несколько часов, когда её переведут в палату интенсивной терапии, но не надолго.
— Спасибо, док, — еле слышно пробубнил Джейкоб, но Карлайл его услышал и слегка кивнул.
— Джейк, может вернешься домой, тебе надо отдохнуть, — аккуратно предложила Белла, в душе зная ответ друга.
— Нет, я останусь…
— Хочешь, я побуду с тобой, — уверенно сказала Белла.
— Белла, — тихо прервал её Эдвард, — тебе нужно поесть. Вернёмся через несколько часов.
Девушка растерянно взглянула на друга.
— Иди, Беллз, мне правда нужно побыть одному, не волнуйся за меня.
— Ладно, — девушка неуверенным движение слегка обняла Блэка. – Увидимся через пару часов.
Оставшись наедине со своими мыслями, Джейкоб почувствовал себя ещё ужаснее. Он обхватил голову руками, упершись локтями о свои колени и пытался совладать с ужасной болью и жалостью к хрупкой девушке, которая в одночасье стала его избранной и теперь физически и душевно страдала по его вине. Самое страшное позади, но Элизабет всё ещё не приходила в себя. Джейкоб никак не мог простить себе свою халатность по отношению к догадкам, крутившимся в его голове последнее время. Парень винил себя, что поверил отцу и не послушался внутреннего голоса, который твердил ему, что с Элизабет происходят странные вещи. Но он предпочёл не обращать на это внимания, зарываясь как страус в песок. Парень терзал себя вновь и вновь за то, что мог всё это предупредить, стоило только остаться тогда в постели с Элизабет, а не бежать сломя голову на поиски Лорана. И что теперь он имеет? Его девушка оборотень, она морально истощена из-за неожиданного обращения. Джейкоб вспомнил свой первый раз. Вспомнил, что он тогда почувствовал, обратившись в маленьком коридоре своего дома. Как смотрел на него Билли, как он боялся, видя вместо привычных рук мохнатые лапы и не узнавая своего голоса, который превратился в рычание… Это был самый худшим день в его жизни. И всё это пережила его хрупкая девочка, и рядом не было никого, кто бы смог успокоить и всё объяснить. Мало того, ей пришлось бороться с вампиром! «Боже! Это просто невыносимо! Как я мог позволить произойти этому?».
Неожиданно для самого себя из глаз парня полились скупые слёзы, Джейкоб продолжал сжимать свою голову ладонями, словно пытался избавиться от назойливой боли, выдавить её из черепной коробки. Он был рад, что остался один, он бы никогда не позволил себе облегчить свою душу с помощью слёз, зная, что это выражение слабости могут увидеть случайные свидетели.
Просидев в такой позе с четверть часа, Джейкоб немного пришёл в себя. Что сделано, то сделано, теперь главное, чтобы Элизабет выкарабкалась из этой передряги. Она теперь оборотень… Джейкоб вдруг почувствовал ещё больший страх. Мысль о том, что теперь его девушка обязана присоединиться к стае и стать её частью, напугала его. Не такой участи он желал ей, по правде сказать, он никому не пожелал бы подобной участи. Блэк никогда не был в восторге, что он оборотень, его это угнетало, но парень стойко принимал случившееся с ним и со смирением выполнял свой долг перед общиной. Но одно дело он, житель резервации, мужчина, защитник племени и совсем другое - Элизабет . Она – девушка и к тому же не проживает в резервации! Имеет ли она право отказаться от бремени, свалившегося на ее хрупкие плечи? Джейкоб не знал ответа на этот вопрос, но твердо решил выяснить это у старейшин, как только подвернётся случай.
Единственным положительным моментом в этой ужасной трагедии было то, что Виктория мертва, пусть даже и без его участия, но всё же её больше нет.
Из собственных рассуждений Джейкоба вывел звук шагов. Подняв голову, парень увидел перед собой медсестру, которая тихо проговорила:
— Мисс Херит пришла в себя, ближайшие родственники могут навестить её, но не более пяти минут.
— Спасибо, — ответил Блэк, и сердце его запрыгало от радости. Однако ощущение неимоверного облегчения и счастья длилось не долго. Осознание того, что сейчас Элизабет начнёт задавать вопросы, ответы на которые её ослабленное тело может не вынести, вселило в него отчаяние. Решив не рассказывать пока Элизабет всю подноготную, Джейкоб проследовал за медсестрой, собираясь с мыслями и морально готовясь к тому, что придётся как-то увиливать от прямых ответов, дабы не расстроить или встревожить и без того расшатанную последними событиями нервную систему возлюбленной.
========== Глава 27 “Старая сказка” ==========
Элизабет ощущала пустоту, чёрную пустоту. Ей казалось, что она, как Алиса из страны Чудес, падает в кромешной темноте, бесконечно летит вниз, но никак не достигнет цели, и это жутко пугало. Она потеряла счёт времени, продолжая ощущать невесомость и пустоту. Неожиданно девушка почувствовала удар о землю и в ту же секунду подняла веки. Острая боль резанула глаза от яркого света дневных ламп, светивших с потолка. Следующее, что заметила Элизабет – это громкий противный писк где-то слева. С трудом повернув голову на звук, она увидела несколько медицинских мониторов, провода от которых тянулись к её телу. Узнав в одном из низ кардиомонитор, а во втором аппарат подачи кислорода в лёгкие, девушка сознала, где она находится, слегка застонала и попробовала пошевелиться. Резкая боль пронзила всё тело, от чего Элизабет вскрикнула и постаралась расслабиться, чтобы унять телесные муки. Девушка поняла, судя по повязке под грудью и характерной ноющей боли под диафрагмой, что она перенесла хирургическое вмешательство, и скорее всего это была операция на печень, потому что именно на её месте боль концентрировалась больше всего. Помимо прочего жутко болели рёбра.
Повернув голову в другую сторону, Элизабет увидела капельницу, содержимое которой медленно вливалось в её проколотую иглой вену. Окончательно придя в себя, девушка узнала палату интенсивной терапии, в которой она сама делала обход пациентов, во время оперирования которых она ассистировала Карлайлу. Постепенно разум стал проясняться от наркоза, рисуя в голове картины последних событий. Элизабет вспомнила, как превратилась в огромного волка и напала на человека, рыжую женщину… От страха и ужаса сердце девушки забилось быстрее, пульс наращивал обороты и вскоре кардиомонитор разразился таким громким отчаянным визгом, оповещая об осложнениях на сердце, что в палату ворвалась испуганная медсестра со шприцем в руке, наполненным лекарством. Увидев, что пациентка пришла в себя, медсестра замерла, рассматривая девушку, взгляд которой выражал панический ужас. Медсестра ничего не понимая, хотела уже броситься на поиски врача, но Элизабет вовремя среагировала, стараясь взять себя в руки, и тихо проговорила, вложив в свою фразу все силы:
— Постойте, сейчас всё будет в порядке, это ложная тревога.
Медсестра продолжала смотреть на Элизабет, в то время, как пульс на визгливом мониторе приходил в норму. Облегченно вздохнув, она опустила руку со шприцем и подошла ближе к постели больной, чтобы проверить капельницу и отключить аппарат с кислородом.
— Как вы себя чувствуете, мисс Херит? – поинтересовалась она.
— Как будто танком переехали, — попыталась пошутить Элизабет, но сил на это совсем не было и слова вырывались наружу слабым хрипением. – Какой вердикт?
— Вам прооперировали печень, сделали переливание крови, поправили и зафиксировали несколько переломанных ребер. Как же Вас так угораздило?
Элизабет ничего не ответила, не рассказывать же этой медсестре, которую, как она помнила, звали Анной, небылицы об оборотнях. Она посчитает её сумасшедшей. Элизабет и сама сейчас сомневалась в своём здравом уме и твёрдой памяти или хотела сомневаться, надеясь, что это было кошмарным сном или галлюцинацией.