― Госпожа, как же хорошо, что вы третьего козлёнка нашли! Я переживал за малыша, – доверительно сообщил он и насупился. – Говорил господину Пинрису, что дурное это испытание. И козлята, и девушки пострадать могут, а он упёрся как тот дикий козёл, и всё тут!
Несмотря на злость, усталость и натянутые нервы, я усмехнулась, осознав, что он в первую очередь волнуется о козлятах, а потом уже о девушках. Хотя, безусловно, драконицы рисковали меньше, чем беззащитные зверята. Ну, не считая одной ненормальной, которая ради своей любви чуть не погибла!
При этой мысли меня снова заколотило от злости. Пинрис, значит, настоял на таком испытании… А князь где был? Он, вообще, знает, что делается во дворце?
Помощник заметил мою перекошенную физиономию и понял всё по своему.
― Не волнуйтесь, госпожа, уже всё кончилось. Сейчас и подругу вашу полечат, и вам помогут. И козляток осмотрим, накормим, обогреем.
― Да, козлятки, это главное, вы правы, – сдержанно ответила я. С другой стороны, мелким тоже досталась радостная ночка. Пусть уж хоть им быстро помогут.
― Добрая вы, госпожа. Понимаете, что слабые и беззащитные всегда важнее, – мужик проникся уважением.
Хорошо, что он не мог прочесть мои мысли, где всплывали яркие картины того, как я кровожадно, со смаком бью морду Пинрису, вышибаю ему зубы, а потом бросаю одного, голого в этих горах. Вот только эта тварь же дракон! Тут надо что-то посерьёзнее, чем мордобой и голый зад…
Возле сарая нас уже встречали. Все шесть дракониц, Пинрис и лекарь. Подготовились, видимо, понимали, что это испытание без травм и увечий не обойдётся!
Я тихо встала в сторонке. Сейчас пусть помогут Руфи, а потом устрою им концерт со спецэффектами и подтанцовкой! Это нельзя так оставлять.
― Что с ней? – распорядитель подскочил к импровизированным носилкам и в ужасе смотрел на Руфи, а я разглядывала дракониц, только уже с ненавистью.
Хоть одну заподозрю, и собственными руками удавлю! Но увы, девицы дружно охали, заламывали руки и шептались, а злоумышленница себя не выдала. Пинриса я в отравлении не подозревала. Чему учит история людей в моём мире? Яды, это оружие женщин.
Лекарь осматривал Руфи, и я подошла к нему.
― Княжна сказала, что это рвотная трава.
― Были рези в животе, рвота? – уточнил мужчина, и я, кивнув, рассказала, как нашла подругу, и как мы добирались до сарая.
Сдвинув брови, целитель метнулся к своему саквояжу, достал пару каких-то склянок, намешал снадобье и сноровисто влил его в рот пострадавшей, зажав ей нос рукой. По сараю поплыл омерзительный запах и девицы принялись закрывать носы.
― Господин Пинрис, – медовая Марсия подошла к распорядителю, – мы все привели козлят и устали, испытание пройдено. Нам обязательно тут находиться? Княжна вся грязная, её, того гляди, начнёт тошнить, ещё эта жуткая вонь… Это отбор невест или что? Мы не обязаны смотреть на эти ужасы. Очевидно, что девушка теперь выбыла из гонки за женихом, как и человечка, пришедшая позже всех, да и то, с помощью слуг! А нам надо отдыхать и привести себя в порядок.
Ах ты, гадина холёная! На языке уже вертелась пара ласковых, но сказать я ничего не успела. Явился князь.
Один взгляд на землю, где лежала Руфи, и Эйдан побледнел, черты лица заострились, глаза вспыхнули… Казалось, ещё секунда и он разнесёт тут всё, обернувшись драконом!
Армар шагнул к распорядителю, навис и буравил его взглядом, раздувая ноздри:
― Что здесь творится? Что с княжной?
И вот тут уже ничего не успел сказать Пинрис!
― Что тут творится? – я подлетела к Светлости, ткнула его пальцем в грудь и заорала, как ненормальная. – Что, не знаете о происходящем у вас под носом? Я скажу вам, что творится. Этот, – указала пальцем на распорядителя, – разбудил всех среди ночи, выдал какие-то идиотские бумажки, якобы карты, и отправил в темноту. В одиночестве, без всякого оружия! Искать козлят! Про то, что пережили несчастные животные, я сейчас промолчу, хотя за это тоже хочется шкуру с вас всех спустить! Но! Он отлично видел, что Руфина не в порядке, однако же, не остановил её, не отправил никого с девушкой. Как же! Правила для всех едины!
Я уже не могла остановиться, накипело так, что чуть глаза из орбит не выскакивали от бешенства. А Эйдан, обалдевший от такой агрессии, молчал и растерянно взирал на наглую человечку. Пинрис попытался вставить слово и нарвался на грубость.
― Помолчите! – рявкнула я на него. – Когда мы в прошлый раз жаловались, что перед моей дверью налили масло, вы, господин распорядитель, заявили, что это всё ерунда. Происшествие с куклой тоже, видимо, было ерундой, да? Человечку не жалко. Ни к чему разбираться. Вот теперь пострадала не человечка, а княжна, так на секундочку! – я повернулась к Эйдану. – Кто-то подбросил ей конфеты, якобы от вашего, князь, имени! И вот результат! Отравление. И лишь по чистейшей случайности я оказалась рядом. А иначе, к тому моменту, когда ваш остолоп Пинрис соизволил бы начать поиски, княжна Руфина была бы мертва. Так что это вот вы мне ответьте, какого грёбаного чёрта у вас тут творится?
Я орала так, что голос, который уже почти сорвала, зовя на помощь, пропал совсем. Последнее предложение еле просипела в лицо правителю Армари. Потом подошла на шаг и прошептала так, чтобы окружающие не услышали:
― Хотите выкинуть меня с отбора? Плевать. Вам прекрасно известно, что на вашу руку, сердце и прочие причиндалы я не претендую. Но если выбросите с отбора Руфину, которая пошла выполнять бесчеловечное испытание, будучи совершенно больной… Ради вас пошла! Вы будете редкостным уродом. Уж простите.
Я отошла от князя и присела на какую-то скамью. В сарае повисла звенящая тишина, а мне было уже всё равно, кто и как на меня смотрит, что думает, и что будет дальше. Достало! Всё и окончательно!
― Ваша Светлость… – Пинрис подошёл к повелителю, но тот жестом заставил его умолкнуть.
Эйдан глянул на меня, но вовсе не зло, а виновато. И в его глазах отчётливо читался страх. Мужчина перевёл взгляд на лежащую без сознания Руфи, и стиснул кулаки. Кадык на мощной шее резко дёрнулся…
― Пинрис, – глухо проговорил князь, – отправьте девушек в комнаты, я лично прослежу, чтобы княжну Руфину доставили в замок, устроили и обеспечили уходом и лечением. И сообщу её брату о случившемся…
На этих словах Ру открыла глаза и простонала:
― Не надо… Эйдан… – она сказал его имя еле слышно, но князь бросился к девушке и схватил грязнул, ободранную руку, не обращая внимания на отвратительные пятна на коже и одежде княжны.
― Руфина, я не могу такое скрывать! Ваш брат лучший целитель Арума и…
― Нет! – несчастная открыла глаза и твёрдо произнесла это слово. – Не тревожьте его, я в порядке… скоро буду.
Эйдан жадно вглядывался в лицо рыжули, а я следила за ним, и видела всё, что творилось в его душе. Ярость отступила, и мне стало жаль князя. Он доверился старому слуге, тот устроил проблемы, и девушка, которая Эйдану совершенно очевидно нравится, чуть не умерла… Кого будет винить в таком случае нормальный мужик? Правильно, себя. И Светлость грыз себя нещадно.
― Я в порядке, – снова чуть слышно повторила княжна.
― Ты не в порядке, Ру! – я подошла к подруге и присела рядом. – Если твой брат может помочь, то…
― Нет, – снова перебила она, уже тяжело дыша, силы её таяли. – И не ругайся… Эйдан не виноват…
Князь вскочил, шумно втянув воздух, и процедил тихо-тихо:
― Виноват. Ещё как!Часть 2
― Пинрис! – правитель рявкнул так, что даже я подпрыгнула, хотя мне после такого сольного выступления уже поздно было чего-то бояться. – Почему девушки ещё тут? Я не ясно выразился?
― Ваша Светлость, мы должны довести дело до конца. Завершим испытание, и потом, если пожелаете, можете меня заменить, – распорядитель стоял прямо, гордо вскинув голову. – Вы дали понять, что отбор я могу проводить по своему усмотрению. Видят боги, я делал всё на совесть, однако признаю, сегодня вышла серьёзная накладка. Но, раз уж испытание, так или иначе, состоялось, давайте завершим его, как положено.
― Ну так завершите уже! – прошипел князь, с трудом сдерживая раздражение.