На несколько секунд люди замерли, игра мгновенно остановилась. С глупыми счастливыми лицами четыре мужика сидели на поваленном стволе дерева и витали в розовых облаках. Расслабились, отвлеклись и… поплатились.
«И вот вам два и три, гады!».
Следом я ударил парализацией и сном. Всё, четвёрка врагов с суммарным значением уровней под сотню перестали представлять какую-либо опасность.
Разобраться с наблюдателем вышло ещё проще. Несколько индивидуальных заклинаний из целительской магии сначала заставили расслабиться его до превращения в натуральную квашню, а потом усыпили и парализовали.
— Дерёвня вы и есть дерёвня, — вслух сказал я, подходя к неподвижным телам. — В моей бы попробовал кто-то так на расслабоне посидеть во время шухера — пиздец бы ему наступил. Хвостатая, начинай их вязать. Только сначала раздень, чтобы они потом каким-нибудь амулетиком не воспользовались и не показали нам козью морду.
— Да я с них полдня буду стаскивать кольчуги, Санёк, — возмутилась нека.
— Ладно, не ной, — скривился я. — Просто свяжи их, но все финтюфлюшки сними, ничего мелкого не оставляй. Да, и штаны стяни им до пяток. Для скорости режь на них пояса.
Авантюристка со связыванием врагов справилась быстро и ловко. Словно всю жизнь тренировалась в, э-эм, как там эта японская фигня называется-то… шибра… шибари, нет?
Всё это время я постоянно обновлял заклинания на врагах, попутно добавляя новые: слабость, страх, ошеломление, упадок здоровья, снижение статов и другие. Первоуровневыми заклинаниями я мог разбрасываться до бесконечности.
К тому моменту, когда основной отряд изменил маршрут и поднялся на холм, враги были морально сломлены и не представляли никакой опасности. С кучей дебафов и с голыми жопами крепкие мужики едва ли не пускали горькие слёзы от страха и накатившей немощи. Ужаса им нагоняли три скелета и две тени, постоянно кружащиеся вокруг них и иногда подскакивающие вплотную, чтобы щёлкнуть челюстями или что-то мрачно прошелестеть им в лицо.
Ваннэса села на землю и прислонилась спиной к дереву рядом с пленниками, как только поднялась на холм. Выглядела она ну очень паршиво. Час пути по равнине и подъём на холм стоили ей всех сил. Если бы ещё она не держалась за лошадь при подъёме, то могла и вовсе остаться где-то на середине склона. Баребка выглядела получше, но лишь чуть-чуть. По её чёрной блестящей коже тонкими струйками тёк пот.
— Хоть что-то подняли? — поинтересовался я, подразумевая характеристики.
— Нет, — ответила эльфийка.
Шоколадка же просто помотала головой, словно устала больше остроухой.
— Хреново, придётся повторить нагрузку и даже увеличить её. Но потом. Сейчас вы мне нужны крепкие.
После этих слов я использовал привычный «пакет» благословений и лечащих заклинаний. Минуту спустя девушки были полны сил и свежи, словно только что проснулись и приняли порцию бодрящего массажа и контрастного душа.
— А теперь займёмся вами, — я повернулся к пленникам.
Допрос больше походил на обычную беседу. Попав в безвыходную ситуацию и будучи далеко не воинами и бойцами, деревенские мне выложили всё. Их признание окончательно развеяло мои подозрения в адрес Адлиги. Виноватым в том, что орчанка привела нас прямо к засаде, оказался староста. Далеко не глупый человек, он догадался, куда та нас поведёт. Мимо этого холма было не пройти никак, а с его вершины местность просматривалась на километры. Это в лесу тайная тропа клыкастой девушки являлась тайной для всех, а вот вне леса на открытой равнине короткая и безопасная дорога, фактически, была лишь одна. Также не стоит удивляться, что эта пятёрка нас обогнала. Всё-таки они все перешагнули за двадцатый уровень, а у меня эльфийка первого, да и баребка недалеко от неё ушла.
— И что бы мне с вами сделать? — пробормотал я себе под нос.
— Отпустите нас, господин, — проблеял самый молодой «двадцать первый».
— Да, отпустите, — поддакнул «двадцать третий». — Демоны попутали.
— Это всё пёсий сын Шикко, который пальцы ночью потерял. Он да его кум староста подговорили напасть на вас.
— Вы ещё скажите «понять и простить», — сказал я и свернул пальцами кукиш. — Хрен вам, я врагов не прощаю. Ваннэса!
— Да? — та вопросительно посмотрела на меня и коснулась кончиками пальцев рукоятки ножа на поясе. То ли сделала это машинально, то ли по моему тону и предыдущей беседе с деревенскими увальнями догадалась о результате скорой развязки.
— Будешь уровни поднимать. Или против такого способа?