– Правда? – спросил он, очарованный.
Лия перестала улыбаться и посмотреть на него с беспокойством.
– А ты так не думаешь?
– Ну, между нами действительно есть сумасшедшая химия.
Указывать на это, вероятно, было не в его интересах, но Сэм ничего не мог с собой поделать.
«Как она может просто отмахнуться от непреодолимого сексуального влечения между нами?»
– Уверена, мы сможем преодолеть это. В конце концов, я вряд ли в твоем вкусе, а ты в моем.
– И какой же твой типаж?
– Не ты.
«Что, черт возьми, это значит?»
– Любой лишь бы не я? Это немного оскорбительно, принцесса.
– Я не так сказала. Я просто ищу мужчину не похожего на тебя. Того, кто хочет остепениться и завести детей. Ты ведь, как перекати поле, ну, а я ищу крепкую стену. Кого-то устойчивого, надежного, заинтересованного в том, чтобы пустить корни. И уж точно не того, кого режут на работе.
– Я не зарабатываю на жизнь тем, что в меня тыкают ножом, – запротестовал он. – Я очень стараюсь делать прямо противоположное.
– И все же, если до этого доходит, ты принимаешь пулю или бросаешься на нож, чтобы защитить своего клиента, верно? Это похвально и чертовски храбро, но определенно не то, что я ищу.
– Ты бы предпочла выйти замуж за труса?
– Я бы предпочла иметь мужа, который поставит меня и наших детей выше обязательств перед клиентом. Мужа, который дважды подумает, прежде подвергнуть себя опасности. Я бы предпочла, чтобы он был рядом, а не в могиле.
– Знаешь ли, я тоже предпочту не оказываться в могиле раньше времени.
– Конечно, но с твоей работой… – Она замолчала и с сожалением покачала головой.
– Твоего идеального трусливого мужа может сбить автобус, он может подхватить какую-нибудь ужасную болезнь или умереть от удара током, готовя тосты. В этой жизни нет никаких гарантий.
– Верно. Но все же его шансы дожить до глубокой старости выше, чем у тебя, – запротестовала она и поморщиться. – Прости. Это было грубо.
– Я чертовски осторожен к твоему сведению! – с жаром воскликнул Сэм.
Он не знал, почему этот разговор так задел его. Он уже решил, что отныне будет заниматься исключительно руководящей работой в агентстве, и мог бы сказать об этом Лии. Однако циник в нем решил иначе. Пусть лучше думает, что он ей ей подходит. Тогда не будет ожидать большего, как только они возобновят близость.
– Я профессионал, как и мои сотрудники. Мы не идем на работу, готовыми умереть. Из фаталистов получаются дерьмовые ОЛО.
– ОЛО?
– Офицер личной охраны.
– А я думала, что вас называют телохранителями.
– Ну, ты много в чем ошибаешься.
– Я не хотела тебя обидеть, – тихо сказала Лия.
Сэм пожал плечами.
– Поскольку совершенно очевидно, что я – полная противоположность всему, что ты ищешь в мужчине, удивительно, как ты вообще оказалась со мной в постель.
Зачем упомянул об этом Сэм не знал. Может из-за того, что его оскорбили рассуждения Лии о том, что все в нем неправильно, и он получил ехидное удовлетворение от ее неловкого румянца.
– Ну, я не говорила, что не нахожу тебя привлекательным, – осторожно сказала она. – Ты красив и… очарователен, когда хочешь. Меня влекло к тебе, и я думала, что больше тебя не увижу.
– По крайней мере, до крестин малышки Дайанеллы, – задумчиво сказал Сэм и сдержал улыбку, увидев ее испуганный взгляд.
Лия
Она не ожидала, что Брэнд запомнит, как в своих фантазиях она назвала вторую дочку Мейсона и Дейзи. Обычно люди не обращали внимание на ее глупую болтовню, и уж точно не запоминали.
– Э-э, верно. Поэтому я подумала, почему бы не сделать что-нибудь этакое, прежде чем вернуться к своей обычной, ожидаемой жизни? – Хотя последние пару лет в ее жизни все шло не так, как ожидалось. – Я имею в виду, что ты красивый, опытный мужчина, и, очевидно, как здоровая гетеросексуальная женщина, я нашла тебя привлекательным и интригующим.
– Хорош для быстрого секса в сарае и ничего больше? Теперь, принцесса, я чувствую себя дешевкой. – Он произнес это легко, с насмешкой, но глаза были серьезными.
– Это все, чего ты хотел. Ты всецело за мимолетные связи, помнишь?
Брэнд улыбнулся, когда узнал свои собственные слова.
«Все же он очень привлекательный»
У него были грязно-светлые волосы, чуть светлее золотисто-каштановых. Шесть месяцев назад они были подстрижены по-военному коротко, но теперь отросли и выглядели такими густыми и шелковистыми, что Лии захотелось провести по ним пальцами и откинуть с широкого лба. У Брэнда были прямые, густые брови, темнее волос, над раскосыми пронзительными льдисто-голубыми глазами. У него были лучистые морщины – от смеха или от яркого солнца, – в уголках глаз, что придавало суровому лицу мужскую привлекательность. Когда Лия впервые увидела Брэнда, то пришла к выводу, что он не так красив, как братья Карлайл, но намного-намного сексуальнее. Он был всего на три или четыре дюйма выше Лии, и до ранения щеголял худощавым, мускулистым телосложением триатлониста. Естественно, он потерял часть мышечной массы, и она собиралась помочь ему восстановиться с помощью своей стряпни.
– Да, мне так нравится больше, – сказал он в ответ на ее предыдущий комментарий. – И я надеюсь, что после наших непристойных встреч ты теперь тоже оценишь их достоинства.
С его очень правильным английским акцентом все, что он говорил, звучало очень прилично, но потом она уловила смысл и покраснела. Щеки запылали, как в печи. Лия ненавидело краснеть. Это делает ее похожей на подростка, но по какой-то причине Брэнд мог заставить ее светиться как маяк. Это было нелепо.
– В любое время, когда захочешь вернуться ко мне в…
– Этого не случиться, – чопорной прервала она.
– Я просто решил уведомить тебя, – сказал он и улыбнулся, ничуть не раскаявшись.
– Мне нужно домой. Родители, должно быть, меня уже потеряли.
Она мгновенно пожалела о своих словах, когда его глаза расширились в замешательстве.
– Родители? Ты живешь с ними?
– Временно, – сказала она застенчиво.
Вместо того, чтобы смотреть на нее, как на какую-то уродку, Брэнд плутовски ухмыльнулся.
– Боже, ты только что добавила еще один ингредиент в эту и без того сексуальную смесь библиотекарши тире училки. Ты можешь провести меня в свою комнату, пока родители смотрят телевизор внизу?
Лия шокировано уставилась на него, открыв рот.
Сэм поморщился.
– Да, это незрело, и все же ты – ходячий ответ на запретную фантазию каждого мужчины. Если скажешь, что ходила в католическую школу и подумывала стать монахиней, то клянусь, что не буду отвечать за свои действия.
– Уф, я ухожу. Увидимся утром.
– Спокойной ночи, принцесса. Спасибо за помощь.
Она пошла к лестнице, но остановилась на площадке. Брэнд все еще сидел на кровати и глядел ей в вслед.
– Тебе что-нибудь нужно, прежде чем уйду? Может что-нибудь из кухни?
– Поцелуй на ночь?
В его голосе звучала такая смехотворная надежда, что Лия просто не смогла разозлиться.
– Я сомневаюсь, что хоть один найдется в кухне.
Он хохотнул.
– Подоткнешь мне одеяло?
– Спокойной ночи, Брэнд, – сказала она со страдальческим вздохом, а затем, поскольку границы были важны, напомнила: – Не забывай о нашем соглашении. Просьба о поцелуе квалифицируется как «штучка».
– Прости, принцесса, это больше не повториться. Я немного не в себе после приема обезболивающих. Напиши, когда вернешься домой, чтобы я знал, что не стоит посылать кавалерию спасать тебя.
– Будет сделано.
Он улыбнулся ее ответу.
– Спокойной ночи, Лия.
Сэм
Он проснулся с головной болью и болезненным стояком, которым способствовали откровенные сны о Лии. Из-за этих снов он постоянно просыпался, и всякий раз разочаровывался, что был один в постели. Под утро он наконец решил прибегнуть к последнему средству Это оказалось самой неудовлетворительной дрочкой в его жизни: левая рука плохо слушалась, и лишь сделало его еще раздражительнее.
Сэм со стоном потянулся и приоткрыл один глаз, чтобы убедиться, что на улице действительно светло. Учуяв в воздухе что-то аппетитное, он повел носом.
«Определенно бекон».
Полностью проснувшись, он встал с кровати и, прихрамывая, вышел на лестничную площадку. Лия суетилась на кухне, яркий солнечный свет играл в ее теплых каштановых волосах. Она действительно была хорошенькой: выразительные серые глаза под идеально изогнутыми бровями, высокие скулы и изящный подбородок. Уголки ее полных губ были слегка приподняты. Это создавало впечатление, что Лия всегда на грани улыбки, и резко контрастировало с печалью, которую Сэм иногда замечал в ее сияющих глазах. Она не была ослепительной красавицей. В ее красоте было здоровое очарование, которое обычно не привлекало Сэма. Его влекло к ней из-за чопорного и правильного характера. Эта аура неприкасаемости и совершенного самообладания, которую Лия представляла миру, бросала ему вызов, который он просто не мог не принять. Даже сейчас он чувствовал предвкушение в ожидании их следующей встречи. Он поймал себя на том, что ухмыляется, как идиот при мысли, что снова заговорит с ней.