Выбрать главу

офисного типа. Его вино, французский хлеб и сыр помогли в решении уравнения. Он

наклоняется над аппаратом для кредитной карты дальше, чем это необходимо. Голова

Кортни остается опущенной, пока она заканчивает операцию. Ей явно некомфортно.

— Простите? Вы не пропустите меня вперёд? У меня только два товара, —

спрашиваю я пожилую женщину передо мной.

— Конечно, проходите, — я киваю в знак благодарности и обхожу ее. В руках

Кортни сдача мудака, а его рука находиться в ее кудрях. Теперь я понимаю её, когда до

меня доносится:

— Пойдем, малышка. Ты сможешь оставить сдачу себе, если встретишься со мной в

подсобке. Я буду быстрым, обещаю.

В последний раз я чувствовал себя таким злым, когда увидел порез на ее щеке. До

этого никогда. Она что-то делает со мной, и я не уверен, что мне это нравится.

— Отпусти ее, — говорю я ему, мои слова сочатся гневом.

Кортни поворачивает свою голову, и я вижу слезы в ее испуганных глазах. Я

расправляю плечи и разминаю шею, многозначно смотря на этого ублюдка. «Костюм и

галстук» опускает свою руку и дарит мне самодовольный взгляд.

— В любом случае, она — шлюха, — огрызается он.

Я зажмуриваю глаза и думаю, как отслежу его, когда он выйдет из магазина.

Наконец, когда я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что Кортни в порядке, неожиданный

удар пронзает мою грудь и оседает болью в животе.

Слезы скатываются по ее щекам, пухлые губы приоткрыты, она пытается

контролировать свое дыхание.

Я неловко смотрю на женщину позади меня. Она читала журнал, так что не видела,

что произошло. Снова поворачиваюсь к Кортни и спрашиваю у нее:

— Ты в порядке? Он был засранцем.

Она качает головой и вытирает лицо:

— Да, был. Спасибо, — быстро вытирая руки о свой смешной зеленый фартук,

который ей приходиться носить, она быстро хватает мои покупки, чтобы пробить их.

— Семнадцать сорок девять, — я скольжу своей картой по аппарату, не отвечая ей,

потому что, действительно, что я могу сказать? Она отрывает чек и запихивает его мне в

пакет. Я хватаю его и ухожу, но не раньше, чем оборачиваюсь через плечо, чтобы увидеть,

что она смотрит на меня.

* * *

Фары на секунду размывают мой взгляд, когда в полночь машина Кортни

подъезжает к дому. Я бы соврал себе, если бы сказал, что не жду ее. Почему? Черт возьми,

я не знаю. Я никогда раньше не чувствовал себя собственником по отношению к

женщине. А женщина с ребенком? Я избегаю их, как чумы. Это просто еще одна

сложность, которая мне не нужна, даже если ее ребенок — самый крутой пятилетка,

которого я когда-либо встречал.

Кортни открывает заднюю дверь машины и вытягивает спящего Бена. Затем

захлопывает дверцу своим коленом и направляется по тропинке к входной двери.

Она спотыкается и резко останавливается, увидев меня.

— Привет, — шепчет девушка.

— Привет, — я беру ключи из ее руки и открываю дверь. Зайдя к ней, я включаю

свет в прихожей.

— Спасибо. Я скоро вернусь, — я наблюдаю, как ее изящная попка исчезает вверх

по лестнице, и со стоном втягиваю и выпускаю воздух из лёгких. Ее тело абсолютно

идеальное.

Я не был здесь с тех пор, как они переехали, но тогда я был в роли хозяина. У меня

занимает пять минут, чтобы осмотреться. У Кортни дом декорирован в пляжном стиле.

16

Комната, где мои бабушка и дедушка обедали за столом, теперь стала игровой, и Кортни

перекрасила стены на кухне в ярко-желтый цвет. Я просматриваю фотографии на стене и

смеюсь над той, где у Кортни глазурь размазана по всему лицу.

— Это было в прошлом году, — её мягкий голос слышится через гостиную, я

поворачиваюсь к ней лицом. — День рождения Бена, Мона подсказала ему эту идею.

— Это забавно, — Боже, я превращаюсь в тёлку.

Мои руки прижимаются к бёдрам в карманах джинсов, и я раскачиваюсь на каблуках

своих ботинок.

— Что случилось? — спрашивает она. Ее голова наклоняется, и девушка скрещивает

руки на груди в защитном жесте.

— Просто хотел убедиться, что ты в порядке…

— Да, — она прерывает меня, кажется, раздраженно. — Я в порядке.

— Хорошо, тогда я пойду, — моя рука ложится на ручку, когда я останавливаюсь от

ее слов.

— Я ненавижу это. Я ненавижу свою работу. Ненавижу, что не могу уложить своего

ребенка каждую ночь в постель. Я ненавижу, что все время одна. И я ненавижу, что

второй раз за месяц ты видишь меня в худшем состоянии, — когда я начинаю говорить,