могу распоряжаться собственным временем и не должен ни перед кем отчитываться.
— Держу пари, — смеётся она, — он был отцом твоего отца.
— Нет. Моей матери.
К счастью, официант приносит нашу еду, так что я могу избежать ещё каких-либо
вопросов. Мне не хочется обсуждать мою *баную семейку с ней.
— Могу я принести вам что-нибудь ещё? — спрашивает он.
— Нет. Спасибо.
Я качаю головой.
— Хорошо. Наслаждайтесь едой.
Настроение за столом резко изменилось, и я знаю — это моя вина. Я избегаю
мыслей о своем прошлом столько, сколько могу. Забавно, что вещь, сделавшая меня тем,
кто я есть, — это то, что я отчаянно пытаюсь забыть.
— Вкусно? — спрашиваю я между укусами, указывая на ее цыпленка.
— Очень вкусно, — практически стонет она. — Я не ем много, и чаще всего это
простая в приготовлении пища, такая как спагетти или домашние макароны с сыром.
— Лучше, чем полуфабрикаты.
— Не на много.
— Ты делаешь потрясающие вафли.
— Признаю. Обычно я готовлю их по выходным. Бен обожает их.
Мы доедаем свои блюда, и официант приходит, чтобы забрать наши тарелки. Я
весь вечер наблюдал за этим маленьким ублюдком, и когда он снова косится на грудь
Кортни, я не могу оставаться спокойным. У меня действительно нет никаких прав на нее,
но будь я проклят, если буду сидеть, сложа руки, и смотреть, как он трахает ее глазами.
Спокойно, контролируя себя, я говорю ему:
— Когда я впервые увидел, как ты пялишься на ее грудь, я дал тебе поблажку,
потому как ее невозможно не заметить. Но с тех пор ты делаешь это всякий раз,
возвращаясь сюда, — он выпрямляется и пытается удержать вилку, которая вот-вот
упадет с тарелки из-за его трясущихся рук. — Сейчас ты меня просто бесишь. Поэтому я
предлагаю тебе уйти отсюда и прислать кого-то с моим счётом.
Я беру салфетку и бросаю ее на пустую тарелку, после чего скрещиваю руки,
чтобы не дотянуться и не долбануть его лицом о стол.
— Я... — он заикается и уходит. Умный чувак.
— Святое дерьмо, — шепчет Кортни.
Ее глаза расширяются, и она прижимает руку к сердцу.
— Извини, — я пожимаю плечами.
— Нет... Ты... Все в порядке. Спасибо.
Через мгновение молоденькая девушка приносит наш счёт, и я вручаю ей свою
кредитку, даже не взглянув на нее. Когда она возвращается, я оставляю дерьмовый отзыв,
подписываю бумагу, и мы выходим. Больше Кортни не проронила ни слова, и я
беспокоюсь, что разозлил ее.
Прежде чем я успеваю открыть ей дверцу, она толкает меня к грузовику и
фактически набрасывается на меня. Сначала ее руки погружаются в мои волосы, а после
ее горячий маленький ротик обрушивается на мой. Я хватаю ее за бедра и притягиваю
ближе, не в состоянии получить достаточно — никогда не смогу получить достаточно.
Она делает шаг назад и смотрит на меня.
— Отвези меня домой.
— Но мы не закончили наше свидание, — шепчу я.
— Мне это необходимо. Пожалуйста, отвези меня домой.
Я жёстко целую ее и открываю дверцу.
— Мне не нужно говорить трижды.
46
Видимо, моя женщина заводится от парня, что вступился за нее. Как только мой
ключ в зажигании, она начинает говорить.
— В первый раз, когда я вышла с Кевином, он заказал пасту, а я подумала о том,
что Сэм заказал бы стейк, — она наклоняется и обхватывает мой твердый член. Я
стискиваю зубы. Христос, она делает меня твердым. — Затем официант продолжал
разглядывать мою грудь, а все, о чем я могла думать, что Сэм непременно сказал бы что-
нибудь на это, — она все сильнее сжимает и трёт мой ствол через джинсы.
— Ты должна остановиться, детка. Я волнуюсь, что разобью этот грёбаный
грузовик.
— А я знаю, как? — она не останавливается, вместо этого, наклоняется и
облизывает мое ухо, а затем кусает его. — Ты заводишь меня. Я никогда в своей жизни не
была так возбуждена. У меня никогда не было никого, кто мог бы заступиться за меня.
Я хватаю ее за руку, сбрасываю газ и паркуюсь на подъездной дорожке, едва не
наезжая на бордюр.
Мы выходим из машины и бежим в дом. Зайдя внутрь, она сразу же опускается на
колени, стаскивая мои штаны. Не то, чтобы я возражал, да если бы и захотел, она не дала
мне времени. Она всасывает меня в свой горячий влажный рот, и меня смущает то, что я
уже близок к разрядке.
— Где ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — спрашиваю я, наклоняясь, чтобы снять
рубашку. Я действительно пытаюсь расстегнуть пуговицы, но нетерпелив, поэтому просто