— Сядь, — велит он. — Если хочешь, чтобы я помог тебе сохранить сына, ты сядешь. И
выслушаешь меня.
Я сглатываю желчь в горле и опускаю свою задницу обратно на стул, вцепившись в сиденье
для поддержки.
— Женщины. Здесь их было много. Но ты отличаешься от остальных. И дабы загладить
свою вину за то, что сделано мною в прошлом, и очистить свой послужной список и свою совесть,
я помогу тебе. Но на этом все. Не забудь сказать ему, что я не желаю видеть его лицо снова. Я не
простил его и никогда не забуду. Но ради Стеллы, ради ее сына, я отдам ему долг. Поняла?
Не в силах сформировать предложение, я киваю.
— Хорошо. Вернемся к нашему разговору. Кажется, у новой жены Мэтта была небольшая
проблема несколько лет назад. Видишь ли, ее бывший был готов выложить мне все подробности
ее беременности.
Он смотрит на меня, а я на него, застревая в сумеречной зоне.
— Ааа, я должен объяснить немного глубже. Видишь ли, ребенок не от ее бывшего. И это
было очевидно при рождении. Оказывается, это внебрачный ребенок нашего старого доброго
губернатора Гибсона, — он смеется, на самом деле смеется, перед тем как продолжить, — теперь
самое неожиданное, прелесть того, что связывает это воедино в том, что ее отец числится в
платежной ведомости на получение зарплаты у Гибсона. Усыновление не заняло у них много
времени. Во всяком случае, ребенку, наверное, будет лучше без нее. Как мать она — гнусная
женщина.
— О, Боже!
До меня, наконец, доходит то, о чем он говорит, и я чувствую себя нехорошо от того, что
стала частью этого.
— Теперь все, что потребовалось прежде, чем я приехал сюда, — короткая встреча с моим
хорошим знакомым Дентоном, чтобы преподать ему урок истории... эмм, освежить воспоминания.
Если он не хочет, чтобы в новости просочилась информация о том, что он помог скрыть
неверность и тайное усыновление внебрачного ребенка губернатора, то ему следует прекратить
дело против тебя.
Я вздыхаю с облегчением, но быстро втягиваю воздух вновь, ожидая, когда он выльет на
меня еще больше дерьма.
— Иронично, не правда ли? То, каким образом все это разрешилось, — он оставляет мои
бумаги на столе и встает со своим портфелем. — Мне больше ничего не нужно. Я попрошу своего
помощника принести тебе некоторые бумаги на подпись. Все это должно закончиться к концу
недели.
— Спасибо?
Еще один смешок вырывается из него, и он гладит меня по руке.
— О, это доставило мне огромное удовольствие, дорогая. Видишь ли, мало того, что моя
совесть теперь чиста, но эта информация также даст мне огромное преимущество перед Дентоном.
Мне никогда не нравился этот ублюдок.
Он уходит, и когда хлопает парадная дверь, я подпрыгиваю, кладу голову на стол и дрожу
из-за нервов, облегчения и страха.
68
Спустя несколько мгновений раздается стук в дверь, но я не могу двигаться. Снова
постучали и повернули ручку. Моя голова все еще лежит на столе, а щека прилипла к дереву,
когда тело Сэма попадает в поле зрения.
— Корт?
Я не могу ответить, но слежу за ним, когда он подходит ближе.
— Все в порядке? — он опускается на колени, и его взгляд встречается с моим. Я
откидываюсь на спинку так быстро, что падаю со стула, и он оказывается рядом со мной в одно
мгновение. — Детка, что стряслось?
Он прислоняет меня к стене и трогает мой лоб. Я не могу перестать смотреть в его теплые
глаза. Их внешнее сходство с отцом поразительно, однако, я знаю, что Сэм совсем не похож на
Джерома.
Я должна рассказать ему, что случилось. Теперь все произошедшее имеет гораздо больше
смысла. Я понимаю Сэма. Я сопереживаю ему, что он рос с таким человеком, каким был его отец.
Мне жаль, что у меня нет сил, чтобы притянуть его в свои объятия и утешить за всю ту боль, что
он пережил.
«Зачем его собственный отец шантажировал его невесту? Обвинил его в смерти Стеллы. Кто
дал ему такое право? Каким человеком надо быть? Неудивительно, что Сэм не доверяет никому».
— Твой отец был здесь.
Он напрягается.
— Что?
— Он приехал раньше.
— Бл*дь. Он прикасался к тебе? Причинил тебе боль?
— Нет. Мне он не причинил вреда, — я поднимаю руку и прижимаю к его красивому лицу.
— Он причинил боль тебе.
Он щурится и садится передо мной. Моя рука падает вниз, и мне тут же начинает не хватать
тепла, которое исходит от него.
— Что он сказал?
— Сэм, я…
— Что он рассказал тебе? — его голос смущенный, неуверенный. Ничего общего с тем